Надо врубить:



Потом слушать и читать одновременно.

Человек и Кошка.

Мне шесть лет. Зима. Снегу по пояс. Играю один во дворе, вдруг слышу голос соседа Серёги:
- Петя, айда за сараи, там ребята кошку убивают!
Вместе с ним рванул к сараям. Интересно…. Подбегаю. Трое пацанов пинают ногами котёнка. Он пытается шипеть, но не получается уже, просто еле слышный выдох из него идёт.
Сергей подбегает и бьёт по беззащитному тельцу тупоносым валенком.
- Петь, а ты что стоишь? Давай! Боишься?
Мне неудобно перед ребятами. Вдруг подумают, что трус. Подхожу к серому комочку, ударяю слегка ногой…
- Да разве так бьют - говорит Юрка - смотри! Он выламывает штакетину с гвоздями из забора и несколько раз опускает её на полуживого котёнка. Тут он затих совсем. Кровь пролилась изо рта на белый снег. А зубы оскалились в страшной улыбке.
Бегу домой. По дороге плачу. Через девять часов наступит новый 1957 год.

Доктор…

Юрка станет доктором. Но позже. Хотя и в то время он для меня - непререкаемый авторитет. Нам по 12 лет. В Быково, рядом с моим домом, много дач. Вот я и полез на одну из них за ландышами.  Юрка стоял на стрёме. А хозяин почему-то в доме оказался, хотя дачники только в начале июня туда обычно заезжали. Не знаю, сколько ему лет было. Мне он старым показался, но сейчас думаю, что ещё и сороковник не стукнул. Дачник схватил меня за локоть, повалил на землю и стал ритмично пиздить ногами.
Дружок мой видел всё. Когда я сумел вскочить и убежать, меня догнал Юрка:
- Петя, не ссы…. Припомню я ему это!
Тридцать первого декабря 1962 года друг позвонил в мою квартиру. Я открыл дверь. Он тяжело дышал. Лицо было красным и потным:
- Ну, всё, Петь. Глянь в окно! Вот ему подарок на праздник!
Дача, где я неудачно пытался нарвать ландышей, горела. Чёрный дым столбом поднимался над высокими елями.

Где ты, где ты, где ты, белая карета?

Юрка окончил московское медицинское училище №2. Отслужил в армии, «шприцом», в городе Артёме.
Поступил в третий мед на лечфак. Лекции не прогуливал, учился прилежно. На вечернем. И ещё на скорой подрабатывал. В Склифосовского. 
В декабре 1973 года ко мне домой приходит, поддатый. Три бутылки бормотухи из карманов пальто достал.
- Петя, сегодня мужик пьяный попался, борзый, бля, пиздец…. Вези, говорит, меня домой!
Я ему – а ты кто такой? Он ксиву показывает – капитан КГБ. Орёт на меня, ты с кем, сука, разговариваешь? Вези, козёл! Во, смотри!
      Юра протянул удостоверение с фотографией, которое мне в руки даже страшно было брать.
- А что ты с ним сделал?
- Да так… лопатник забрал…. Ну, и чтобы не выёбывался сильно… положил ему на голову кислородную подушку и баллоном с кислородом уебал по ней пару раз. Потом выкинул его из машины. Сдох, наверно…. Да, шарф ещё взял. С «нуля» почти… мохеровый… скоро новый год, в подарок тебе.


Порошок целебный людям он везёт…

Май 1983 года. Посёлок Удельная. Я отметил свой день рожденья, и не выходил на работу неделю. С похмелья мне хуёво. Всегда удивлялся, как это алкаши с утра могут клянчить деньги у соседей, а потом ещё стоять в очередях за спиртным. Я пластом лежу. Тут заходит Витька Егорочкин, где-то наскрёб на 0,5 тридцать третьего. Слегка отпустило.
- Вить, у тебя же телефон дома есть. Позвони на скорую Юрию Николаевичу, скажи - мне «бытовуха» нужна.
- Ладно.
Через три часа Юрка стучится в квартиру, приносит «настоящий» «больничный» и бутылку водки. Похмелил меня, сам он почти не прикладывался, так, граммов пятьдесят за компанию. Он в то время начальником «скорой помощи» в Быково служил. Нельзя.
- Петя, тебе завязывать с ханкой надо. А то долго не протянешь.

Человек и Кошка плачут у окошка.


В 2000 году я приехал в Россию. Меня тогда мужик на «Волге» возил. Бывший десантник. И ещё охранял. За смешные деньги. В то время доллар высоко стоял. Я попросил шофёра подождать меня у Юркиного дома. Зашёл. Его брат сказал мне, что Юра умер.
- Петр Яковлевич, как перестройка началась, врачам совсем платить перестали. Юра жигулёнок старый купил, и бомбить на нём принялся. Бандитов он всех знал, тут проблем не было. Отстёгивал кому надо. А полгода назад его машину отморозки угнали и сожгли. Он по-чёрному запил. Неделю пьёт, не ест ничего, а потом кастрюлю борща ночью с похмелья съедает. Эх, сколько раз я ему говорил…. От инфаркта он умер, рано утром…
Десантник отвёз меня на кладбище в Родники. Могилу вместе отыскали.
Я в Бруклине конфет всяких накупил, когда в Москву собирался. Среди них была большая упаковка с шоколадом. M&M назывались.  Мелкие такие, как горошек, и разноцветные.
Высыпал я их на могильный бугорок… спасибо тебе, Юрка, за всё.
Не грусти там, скоро встретимся.
И птицы  к могиле подлетать стали.