Кто-то бросил пакет в мусорный бак. Банановая кожура угодила мне в лицо, и я проснулся. С трудом вылез из контейнера и упал на асфальт. Мне плохо. Холодно. Похмелье. Помню пил с бомжами, потом дрался. Больше ничего. А кто я, собственно, такой? Я... Вот, что значит амнезия.
  Встаю. Иду. Смотрюсь в витрину магазина. Грязная одежда, всклокоченные волосы, опухшие губы. Вздувшиеся синяки под глазами придают лицу азиатские черты. И все же, я – молод. Не до конца загрубевшая кожа – значит, скитаюсь недолго.
  Я испытываю сильный диссонанс - внутри ощущаю себя возвышенной натурой, а снаружи – опустившимся бродягой. Муки души рождают воспоминания - мама, дом, в котором я жил, тонкая березка напротив окна. Как же я мог забыть материнскую любовь? Мне надо домой. Окрыленный, я бегу по направлению к метро.
  Метрополитен. Милиционер небрежным жестом подзывает к себе. «Извините, сударь, я спешу» - бросаю я, ловко перепрыгиваю через турникет и мчусь по эскалатору. В вагоне мне учтиво уступают место. Еду. Выхожу. Сажусь в электричку – мой путь в Подмосковье.
  Коттеджный поселок. Здесь мой дом. Грозный охранник не хочет пускать на территорию, орет на меня, чтобы я убирался.
- Господин охранник, ну какой же я бомж. Просто, я попал в переплет. А меня ищет мама. Места себе не находит, сына ждет. Посмотрите-ка, она должна быть в списке жильцов, – убеждаю я стражника. Он нехотя смотрит в бумаги.
  - Нету здесь таких, - говорит сурово.
  - Как нет? – я не верю, кричу:  – Мама. Мамочка. Маменька! Наталья Павловна! Я – здесь. Сын твой Митенька.
  Пытаюсь прорваться на территорию, но охранник останавливает меня ударом ноги в грудь. Я падаю и стукаюсь головой об асфальт.
  - Вали отсюда, - с презрением цедит он.
  От удара головой наваждение какое-то спало. Я вспомнил все. Причем тут маменька? Жена. Моя горячо любимая жена. От меня ее увел друг. И бизнес тоже. Обманул меня и ее обманет. Надо ее срочно предупредить. Встаю, бью охранника, бегу к двухэтажному дому.
  - Маша, не верь Витьке, обманет он тебя, обманет. Отберет все до копейки и из дома выгонит. Не любит он тебя-я-я.
  Охранник опять подбегает ко мне и сшибает подсечкой. Я поднимаюсь и ожесточенно бросаюсь на него. Мы катаемся по земле. Я воплю: «Моя Машенька!». «Заткнись бомж вонючий» - отвечает мой противник и бьет пятерней в лицо. Я очередной раз стучусь головой об асфальт, снова с меня сходит наваждение. Я понимаю, нет у меня жены, я - простой бомж, который пропил все на свете. Отталкиваю моего охранника. И ухожу.
  - Прости, парень, так вышло, – говорю ему на прощание.
 
  Электричка. Обратно метро. Я – изгой, отверженный. Для меня нет любви в этом мире. Люди не замечают меня, только вокруг почему-то образуется вакуум. Как будто пространство искривляется, огибает то место, где я нахожусь. А меня вроде бы и нет. Я вам покажу, как меня нет. Еще как есть. Вы меня заметите. Расстегиваю ширинку, достаю свое хозяйство и начинаю орошать всех вокруг.  Женщины визжат. Мужская половина пытается меня побить - но не тут-то было. Я ловко раздаю тумаки направо и налево. К следующей остановке сгоняю обмоченных пассажиров на одну половину вагона. Когда двери открываются, уношу подальше ноги.
  Вот знакомый двор и мусорный бак, откуда я начал сегодняшнее путешествие. Голоден. Наверняка там найдется что-нибудь для меня. Нахожу подгнивший банан. Ем. Мимо идет девушка. Красивый профиль. Вот, была бы у меня такая жена. Мечты. Реальность жестока. Но сердце ускоренно стучит и требует любви. Вдруг девушка поворачивается, смотрит на меня. В глазах мелькает узнавание. Она подбегает ко мне, обнимает меня вонючего и покрывает лицо быстрыми поцелуями. Я начинаю ее вспоминать.
  - Васенька, миленький. Прости меня дуру. Бабка моя травки дала, говорит: «твой омоновец - чурбан бесчувственный, подложи ему зелье в суп, сделает это его сердцем нежней». Вот, я, дура и положила вчера тебе тройную дозу. А ты поел щей и, безумный, куда-то убежал. Как ты?
  - Ничего, я так долго искал тебя сегодня - отвечаю я своей жене и нежно ее обнимаю. – Пойдем, почитаю тебе Блока.