В девятом классе в жизни Витька произошло знаменательное событие – он стал мужчиной. Особого удовольствия, кроме почесывания от приобретенных лобковых вшей это не принесло. Зато на районе каждая проститутка теперь узнавала Витька и переходила при встрече на другую сторону улицы. За последние полгода он надоел всем жрицам продажной любви, поскольку имел привычку отчаянно торговаться, расплачиваться мелочью и совокупляться, поглядывая на часы. Витька это не очень огорчало, в его сердце жила другая страсть – с настойчивостью самца-шимпанзе он по–прежнему мечтал о тете Свете.

Витек с нетерпением ждал окончания 9 класса. Но не потому, что ему надоели занозы из парты. Сильно хотелось уйти из школы и вихрем ворваться в настоящую взрослую жизнь полную взлетов и падений, к богатству и славе…  в ПТУ! А пока Витек мечтал о лете, и новой встрече со старой тетей Светой. Учебный год казался тягуче бесконечным, но лето все-таки пришло. Парень был готов к нему, он уже знал, как покорить даму своего сердца – стихами, которые он воровал в интернете у сельского сторожа с усами Сальвадора Дали, и учил наизусть вместо математики. Витек  примерял на себя образ героя-любовника с налетом покорителя сердец, увиденного в кино, и знал, что своего шанса в этот раз уже не упустит.

Теплым июльским вечером все было как и год назад. Выпивка, закуска, баня, пьяный хохот гостей и хозяев…  Пьяный в драбадан дядя Юра валялся в компостной яме, жадные до витаминов родители Витька браконьерствовали на грядках соседей, о чем предусмотрительный Витек не замедлил сообщить в милицию. Проводив прощальным взглядом милицейский Уазик, увозящий надоедливых родителей, Витек понял, что тянуть дальше нельзя, прихватил пакет с заранее заготовленным сюрпризами и направился к тете Свете, уединившейся с книгой на крыльце. По пути Витек с огорчением обнаружил, что конфеты съедены мышами.  С полупустыми руками идти на к любимой Витек стреманулся, поэтому наспех сорвав с грядки несколько листьев борщевика, он сделал шаг в мир большой эротики и раскрепощенного секса.

- Что, не спится? - не отрываясь от книги, спросила тетя Света.
- Нет. Я тут вот... вот! - парень поставил на ступеньку бутылку шампанского.
Тетя Света отвлеклась от чтения.
- Полусладкое…  чтоб слиплось? - пошутила она, поправляя грудь.
Витек хотел ответить, что он подарок судьбы,  рожденный сделать ее счастливой везде и на всю жизнь… В распаленном близостью самки мозгу Витька всплывали картинки, как он слизывает сладкий мед между розовыми губешками, профессионально сплевывает некстати попавшие в рот волосы, проникает рукой в клитор… Голова Витька  закружилась, а страх сковал горло. Все путалось.
- А это как-то... ну вот... - заблеял он, еще больше робея.
- Что ты хочешь, мой милый мальчик? Забыл где туалет? – призывно почесала вагиноподобную подмышку тетя Света.
 
"Пора читать Есенина!" – осенило Витька. Но как назло, он не мог вспомнить ни одной рифмованной строчки, кроме слов песни «Мальчик хочет в Тамбов». Отчаявшись, парень схватил бутылку шампанского за горлышко и, коротко размахнувшись, ударил тетю Свету по голове. Она ойкнула, упала с крыльца, и затихла. Испуг Витька мигом прошел. Стихи полились из уст фонтаном, а бессмертные строчки «Ты жива еще, моя старушка?» разбудили не только ворон, но и супруга тети Светы. Стряхивая с тельняшки компост и кусочки блевотины, дядя Юра подошел к крыльцу и заслушался душевными виршами. Поначалу ему не казалось удивительным, что Света находится в экстазе от мальчишки с набухшим членом в тонких брюках. С трудом пьяный мозг расставил все по местам. Дядя Юра пощупал пульс на шее жены, пнул ее для верности в живот, и наконец все понял.
- Витек, ты это... лучше б  выебал ее, пока тепленькая, а Есенина для тюрьмы оставь.