Двадцать два прошло годочка, вышла замуж моя дочка,
А супруг без “башни” малость, ебанат и музыкант,
Тут играл, бля, в переходе, а вокруг толпа “на взводе”,
Просит “Мурку” типа вроде, “залабать” за ржавый грант.

Зять мой сразу же замялся, вижу – попросту усрался,
А толпа всё напирает, забивает переход,
Кто-то хочет медиатор, как могучий гладиатор,
Мужу дочки в хуй засунуть, вот изврат,  ебёнарот.

Я нисколько не смутился, к счастью рядом находился,
Прям без всяких выкрутасов,  по еблищу, да с ноги,
Рылу бритому, большому, видно самому “блатному”,
Заебенил как по гному, нам брататься не с руки.

Зять чехольчик от гитары, вскользь минуя тары - бары,
Враз захлопнул, мелочишку, нежно так к груди прижал,
Я свободным инструментом, чётко пользуясь моментом,
Пару харь в запале страсти с удовольством приласкал.

Продолженья не настало, “настоящих буйных мало” ©,
Я пинками с перехода зятя долго выгонял,
Он чегой - то упирался, хоть момент назад стремался,
Ныл, соплями обливался, грязну мелочь подбирал.

Это всё она – армейка, как родная душегрейка,
В лютый холод выручает, помогает в икс – момент,
Был бы я торгашик сраный, али депутат румяный,
Всю бы жизнь хуярил “Мурку” под гнилой аплодисмент…

                                *                        *                        *

Как символ справедливости, своей, не божьей милости,
Храню в укромном шкафчике, с кокардою берет,
Одену – заколдобитесь, на кладбище сподобитесь,
Козлы заплесневелые, застившие рассвет.