...и сейчас же приказал Зефиру,
                                                  чтобы он выдул меня из его дома.
                                                            Апулей «Метаморфозы… или Золотой осёл»

Основная масса божьих творений и существ на нашей планете ведёт летоисчисление. Сибиряки и северяне переживают своё время в зимах. Арестанты меряют его в Пасхах. Коммунисты и прочие социалисты скачут пятилетками. Коренное население курортов живут посезонно. Солдаты делят срок службы на банные помывки, и точно знают, что в году их 52. Домашний скот и прочая утварь влачат существование от хавчика до хавчика. Даже дерево чувствует, сколько колец прибавилось с тех пор, когда оно гнулось и качалось. Проститутки поживают себе от Старой Жизни до Новой Жизни, а потом наоборот. Если ты фискал или другой какой офисный криль, то считай деньки от пятницы до пятницы далее от отпуска до отпуска. Душевнобольные и умалишенные же прозябают от ремиссии до ремиссии; хотя всё что связано с умом и душой - хуйегознает и легко возможно, что такие люди, напротив, лучшие свои дни проживают от обострения до обострения, когда уходят от нашей часто дрянной реальности.

"Нахуя он нам эту паганку заварачивает не смишную?"- спросите вы резонно.
"Да патамушто речь сичас пойдет про некоторые позиции, упомянутые выше,- отвечаю я.
А ещё патамушто в разные моменты жизни время протекает по-разному. Жувать когда оно летит, когда тащится, не буду - "sapienti sat", как говорят у нас на селе, и не надо мурочку ебать. И ваще распространяцца долго и обширно не сабираюсь я больше никагда. А то после прочтения моих ранних удафкомовских кревасов и интенсивной работой скроллом вы потом ещё долго по инерции шоркали таким образом по палавому клитору своих падружек. Типа: "Ну-ка, солнышко, раздвинь ножки и диржись руками за каблуки. Где там твоя мышь серогорбая, убитая топором, йа сейчаз Хантярин кревас буду скроллить - это долго, тибе понравицца! Тпрунь-тпрунь. Прдунь-прдунь."

Это была маленькая бляцкая виньетка ложной сути, а теперь собственно переходим к телу очерка. Буду рассказать вам о своих днях "летящих ураганом".

Как-та раз случись у меня кризис в атнашениях с любимай женщинай. Сииильный такой кризис. У меня дефолт у неё девУльвация. Я кажецца чё-то мощно накосячил; она вменяла мне в вину романтические отношения с её начальницей, но я был невменяемый. Она требовала от меня объяснений и прочей слюни, а я сказал ей: "До свиданья - пишецца раздельно", подпоясался и порыхлому свалил в Москву. По делам. Йа всегда так, как какая-нибудь ответственность и надо отвечать, я - пиууу! - сваливаю нах подальше ат траблоф да и всё. Делишки свои в столице за 2 дня обтяпал, потом у братца 1,5 дня погостил. Хуле, с братушкой сильно не оттянешься, у него работа и дети - время ему хватает только на кухне попить посидеть, а мне такой досуг нифига не улыбаеца. Мне надо, чтоп пищщал кто-нибудь в руках. Ебать я хотел. С другой стороны надо было домой ехать, мосты наводить с любимой. Дилемма. Подошел к точке бифуркации.

Так в своем постоянном борении с нравственностью, как всегда победил я, и немедля отправился на блятки. Ну как на блятки. Строга гаваря - не совсем. Блядей цеплять было влом, потому без заморочек поехал я в дом терпимости. Снял кэш, оставив на карте косарь на билет домой. Мне есчо дома в губернии один неблагонадежный товарисч дал визитку такого места столичного, где пелотки сдаюца напрокат. Позвонил туда, набил время, палучил дабро. На "Текстильщиках" многаэтажка.
  - Кто?- спросил домофон.
  - Именем революцыи откройте!
  - Кто-ктооо?
  - Молярная масса брома - 80!- это я прочитал пароль на обороте визитки.
"Мык-мык" распахнулась парадная. В саму хату дверь открыл ахранник и напугал меня до усрачки. Этакая пучеглазая мартышка со сферическим вывихом, как маладой К.Райкин "конь балэль, конь жалэль", блять, каво хочешь напугает. Я аж "ойкнул" кажецца. Смотрю, второй на кухне маячит чернокнижник какой-то. У него варшавские усы, как у паебаной лисы топорщацца, и кобура прям поверх свитера. Ну понты говяжьи такие, знаете? Каспийский Корадо Катани бля. Ты у меня, думаю, свою "травму" и достать не успеешь, как йа тибя парализую, зайчека, словно в культовой фильмЕ "Хон Гиль Дон - парень со свирелью", а Райкену, еслечо, йока в печень, маваши в голову и обдирай, пока не остыл. Это я всигда так на подозрительных малинах сматрю патходы-атходы, удобненькие и тяжеленькие вещички, ацениваю психо-физику незнакомцеф, а хуль, не все ж такие благародные сэры, как я, уёбкав хватает.

Минивышибалы вскоре сдернули, сказав, что в соседней квартире будут. А с меня сняла куртку такая ничего себе бабец, обходительная, но серьезная и манерная, в очечках круглых, каштановые волосы подобраны на затылке, как у офисной шушеры. Знаю я такой тип манерных бап под кодовым названьем праститутка-интеллигент. За хлеб двумя пальцами, за хуй двумя руками. В грязь полезет, если увидит, что там мужик лежит, но обязательно перед этим глубокие калоши наденет - интеллигентка хуле! Старшая паходу. Показала она мне где что. Трехкомнатная квартира - вот и весь бордельерос. В антураже не чувствуецца ни пошлого, ни казенного характера, но и дольчиков с легенсами не раскидано по-домашнему. Сносно в общем. Три тьолки из гостиной выставили рожицы, давят косяка на меня и тоже сирьозные или испуганные, перешептываюцца какого-то хуя.

  - Щаз ебацца будем с коитусом, не грустите!- аццки острил я, мигнув им глазом, но вызвал только кривенькие улыпки у шлюх.
Поначалу девки чо-та тсыкали, пфыкали, пальтсы веером, клитор козырьком, хуле, но вскоре - саабщу биз ложнай скромнасти (а зачем нам скромнасть да ищо и какая-то ложная! с вами: эгоистами, циниками и наглетурами надо на равных разговаривать) - посидев со мной за бутылкой шнапса 15 мин., бабры уже ржали, как гренадёры, амикошонили и предлагали мне разогреть картошки с тушенкой. Это всё патамушта я сообщительный парнишка и аццкий жгун, когда я в ударе, магу рассмешить не толька 4-х бап... Ога, а есчо йа хвастун. А хуле, хвастун не пиздун - сим не боюсь прославиться!

  - Ибать буду всех!- пообещал я и сделал такой широкий жест рукой.
  - Пагаловна?- спросила очкастая инлеллигентка.
  - И пагаловна тоже... Вот вам лавандос на сколько я располагаю, а как надоем - выгоните меня!
  - Ладно, ладно, это нам подходит,- соглашается бляцкая команда.
  - Давайте трахнем по стаканчику за москоффских прррастетуток!- поднимаю йа.- Ура!
  - Хихихи! Следует, следует,- поддерживают они.
  - Справки из КВД, е?
  - Ф шкапчике.
  - Охотно верю - сам пиздун...
Через полчаса после знакомства, я попросил девок раздецца и бухать за столиком голыми. Они похихикали, попереглядывались да разоблачились. Сразу уселись в кресла, ноги подогнув и прикрыв тем самым свои библейские бобрики, наверно чтобы я раньше времени не увидел их причинные сокровища. Лишь манерная интеллигентка, как говорят маляры "отмазалась", сославшись на то, что ей, возможно, придется выйти куда-то. Хотел я им предложить в прятки поиграть нагишом, да падумал не доросли они ещё до таких игрищ.

Что же явилось свету очей моих? Голая группа "ВИА Гра", блиа, ф том простом смысле, что масть у фсех разная - блонде, рыжая и чорнинькая. Ну и очкастая - каштанка. Они, наверно, спецом так объединяюцца, чтоп на разные взыскательные вкусы трахателей. Ничего так тьолочки, лет под 23, не обрюзгшие, ногастые и между ушами как будто не пусто. Не наркоманки вроде; я этих супермоделей разновидности "героиновый шик" сразу вычисляю по щщам и по моросявой поведенции. Фейсики у них, конечно, бывалые, захиревшие и заматоревшие в днех своех, ну да и пох, не к смолянкам же я приперся. Попробуй-ка годами любофь другим дарить, так и любви может не остацца вовсе. Но не у этих. Эти самки. Смотрят на меня с интересом, глазки горят, каг при овуляции; видно, что ибацца любят и эта не профессия их, а призвание. Не из-за нужды они здесь, но по зову бляццкой натуры. Двух зайцев убивают. Один заяц по имени «Кайфанула», второго зайчишко звать «Ещёиденегсрубила». Ну да это похуй, так, к слову пришлось, для общей эрудиции.

  - Кстати, вы в курсе сегодняшнего регламента? Мальчики пьют стоя, девочки до дна!
  - Хихихи! Плесните колдофства в хрустальный мрак бокала…- поддерживают они.
  - За легкомыслие!- всё поднимал и поднимал йа.
Так, после нескольких безобидных тостов «За ракавых женщчин! За бритву Жиллетт! За полные бокалы и пещеристые тела!», меня самого разжарило и йа тоже разделся. Потом зачем-то заиграла клёвая музыка. Потом мы плясали голые. Ога, как щаз помню, тряс мудями под Nino Ferrer «Les Cornichon» и The Fugs "C.I.A.man", чуть ли не со стояком наперевес. И медляки кажеццо были. Это песдетс. Потом опять за столик. Так мы шапошно знакомились часа полтора.

Смарю, ржавая бестия чего-то пригорюнилась. В углу стояла декоративная лампа, нагревающая воск в сосуде с жидкостью. Психоделическая такая. Рыжая втыкала в неё и что-то кубатурила.
  - Прекольная штучка-дрючка. Винтажная,- заметил я.
  - Вот так и мы, как эти парафиновые шарики: подогреваемся любовью, принимаем причудливые формы и взмываем куда-то ввысь. И всё это в разноцветных огоньках, люрексе и блеске мишурном. А там через какое-то время остываем духом и падаем застывшей какашкой на дно... До следующего подогрева…- задумчиво произнесла рыжая, сидящая около меня.

Я взглянул на неё пристально одним глазом. "Забавное местечко. Праститутка-интеллигент, праститутка-философ, пальцем поскрести, может тут и праститутка-феминистка найдецца (её сношают, а она права качает)"- подумал я и нежно пощупал философскую сиську с прикольно вздернутым вверх красным сосцом. Я тут пездеть не буду, что она прям застонала, но глубоко так вздохнула носом и прикрыла оба глаза.

  - Таааак, пора кому-нибудь втащить,- сказал йа как можно романтичней.- Ну, кто самый смелый на пару самбистских приемчиков? Кто са мной, тот гирой!
  - Так мож... мы сразу... всей грядкой... к тебе?- тихо спросила чорнинькая скромница.
  - Что? Да как ты пасмела спрасить у меня такое, путана!!!- вскричал йа страшным басом и вдарил кулаком по краю подноса.- Йа православный Чилавек нах, и свальный грех гурьбой для меня неприемлем!..- а патом прадолжил тихо: - Будете заходить ко мне на замер температуры в следующем порядке... О, дё, труакатр, мад-ма-зель Жуаватр...

Так я регламентировал допуск к своему драгоценному хуйочку с помощью банальнай считалочки.

С первой прастетуткой мы дрючились с остервенением, как будто завтра конец света. Она аж маму потеряла. С аццкими шлепками, раздиранием сисек в разные стороны, накручиванием шиньона на мою крепкую руку и всё такое обыкновенное. Со второй уже так себе: то я её поебу, то она у меня пососет.  Третей я дал только понюхать и лизнуть пару раз мою залуппо. А читвертую ваще просто отправил картошку разогревать, чтоп быдложрать.
Учил же меня папаша: не вкладывай все яица в одну штанину и распределяй мощности...

Помню есчо, когда начали ибацца со второй – рыжей – в позе саночников-двоек, она захрюкала та прекольно, как российский президент в разговоре, только громче и чаще, йа аж засмиялсо втихаря. Она: «Что такое, мой одмирал?» (это йа типо был) Я: "Да ничо-ничо. Хрюкай дальше". Ога.
А третья - бландинко - мне взяла на хуй плюнула. За это я нарек её "дурой бля" и пожаловал мелким щелбаном. "Ты бы ещё смаркнулась,- гаварю,- носаглоткай!" Но потом наоборот похвалил за её езык длинный, как Миссисипи и погладил по белобрысой головке.
Читвертая очкастая, зашла - волосы уже распущенные - присела на краешек кровати, погладила мне ногу и спрашивает: "Всё нармально у Вас?" (видимо тоже захатела, чтоп йа её отшпинтихОрил чуток) А йа лежу на кравати, хуйц свой, вялый уже, взял в руку и начал чревовещать тонким голосом хуя своего типа: "Ога, все в паряде, йа сыт по горло, а вот моего хозяина жажда и голод заебали". Она захахатала и съебла на кухню.
А что с первой, спросите? А нихуя! Первую брюнетку йа ёб жоско и не помню ничего. Йа всегда когда от души ебу у меня пелена перед глозами, флёр знаете ли, и не помню нихуя, как резал. Вот такое йа жевотное. Единственное отчетливое воспоминание, это когда я только начал ей чернобурку взлохмачивать, она заметалась подо мной, как Серая Шейка в наябре и позвала сваю радную маму - и всё.

Так-то деффки не в обиде были все, еслечо. Всё время  со мной смиялись громко и дружно, как боги... или надо мной - мне похуй. В общем, как говорят энтомологи «прикололись». Встреча прошла в теплой, дружественной отмасфере и с безобидными девиациями. Я, канеш, чуть погодя, есчо тур сделал, только в обратном порядке. Потом поспал там ещё часика 3. Утром вмазал сотку холоднющего джеймисона, закусил виноградиной, поквитался с блядво сторицей и выдвинулся в порт.
  - Передавай превед Сибири!- всё сонное женское сословие публичной квартиры дружно помахало мне ручонками.
  - Ога. До новых встреч, девочки. Чаще мойте шмоньки. Сильно не блядуйте.

Приезжаю во Внуково, только к банным кассам падхадить - бздынь! - смска модификации: "С вашего счета снято всио бабло". Я - ррраз! - в лопату... бля, карточка на месте! Что за нахуй! Ночью они штоле у меня её изъяли и прошили как-то!  Думали наверно, что там денег уйма. Хотя сорокет - это канеш кидок, базляру нет. Йобаный стос!
"ЧушОк блять!- корил я сибя шепотом.- Технично они натянули тя, волка тряпошного. Тебя, как чертополоха последнего поебала бригада ебучек... Как же домой попасть?" Реска так чо-та дамой захателось, когда шевелюшек-то в кармане не шевелица.

И чо, вы наверна думаете, что хантяра по вокзаю ходил меж людей и клянчил, как буратина: "Возьмите мой колпачок - выгодное дело!" - хуйнаны! и сваю азбуку с кортинкаме йа тоже не продавал, мне её ещё в библиотеку сдавать, а там штрафы. И даже когда кастлявая рука голода ляжет на маё горло диким сушняком, Хантяра никогда! вы слышите, блять, НИКОГДА!.. ну ладно, это чо-та йа увлекся...
В общем йа пазванил сваей диревенской прикентовке и они мне выслали "Мигом" (причем мигом) денюжек пиздатое кол-во. Мне хватило и на авиабелет, и чтоп еще 4,5 дня в Маркве пражить без обломофф, и ножик там харошый купить, и вернуцца на ту развратную хату для эскалации канфликта... но мне там больше не открыли... ну и фик с ними, с неприятными людьми... Вы от меня кровопролитья ждали, а я чижика съелъ... мугога!.. Так даже лучше, что не открыли, а то заебались бы щас читать маи байки из 4-ой сарайки. А эти бабки всё равно не принесут им щастья. Са мной патом за всё сполна расплатился тот пропидор троекуровский, каторый мне их визитку подвернул, ибо нехуй!.. Но с тех пор я сваю карту не даю никому, даже официанту в кабаке, и берегу её, как Гитлер своё единственное ейцо.

Какой-нибудь дотошный падонак скажет, мол, Хантяра - ты пиздун, нихуя не изменила твою жизнь эта смска! А йа отвечу: фиг его знает, рибята, мож если бы я не исчерпал тогда все возможные на тот момент денижные ресурсы, то скоро купил бы себе, напремер, матацикл ат нехуй делать, и разбился бы на нем, как малафейный шлепок об зеркало вагонного туалета. И не надо там "ха-ха" - мне лучше знать нах!

Вот впрочем и весь мой сказ. Прошу прощения у чувствительного читателя за некоторую свифтовскую мизантропию, сквозящую в иных местах - это только я так пишу, а сам по себе-то я песдетс какой добрый. Порой я думаю, что мои настоящие родители Индира Ганди и Санта Клаус – вот какой йа добрый.
Вот так все 3 заявленные темы на литконкурс уместились в одном моем б\п правдивом рассказе. Опять же какой-нить дотошный падонак (зоебалъ ты уже, поверхностный мой друг) начнёт считать: Постой, из-за кризиса в отношениях ты уехал – это раз, с смской вроде разобрались - два, а где 3-я тема? На что ты способен ради самопиара, хантяра? А ради этого тщеславного пиара, я ажна кревас НА КОНКУРСЦ готов послать! Вот, сижу пьяный в гавнятину, пишу эту Литератеру, краснею, но шлю. Чего только не сделаешь, чтоп стакнуться с вами на пан-падонкафском слёте и напоить контр-культурных фтыкателей.

Пи.Ся.: А теперь, злые люди, repeat all together, three-four: Хуй тибе не премия!