0/5 Ксенты с грейпфрутом, сорок страниц «Майн Кампф», две главы «Бесов», восемь раз «Песню Сольвейг», и час на просмотр репродукций Вильяма Бугро - вот что меня подвигло на просмотр этого фильма. В эту реку, хуй войдешь по-другому.

«Мне пиздец, это же Арагорн!» - вот что думаешь глядя на коробку диска. Но как магрибинец учил Алладина – не обращай внимания на всякую поебень! В конце пещеры висит лампа, в ней только счастье.

В фильме есть пушки, сабли, плащи, корсеты, сифилис, король, война. Жизнь средневековая. Как задумчиво говорит герой лежа в крови и рассматривая небо над головой (в отличии от просветленного Болконского) – херовая жизнь. Фильм делали европейцы, хоть и есть на коробке заява что США там были. От всей души надеюсь, что американская сторона участвовала разносчиками китайской пищи для артистов.

С сюжетом все нормально – фильм сделан по книге. Фехтование тщательное, звук пятиканальный. Никто из штанов пистолеты не выхватывает, никто навскидку не стреляет. Мебель не из «Икеи». Реквизит убеждает.

Операторская работа отличается от американской школы. Больше всего понравился свет – смотреть надо в качестве. Наблюдая расстановку сцен отчетливо понимаешь, что в европейском Возрождении, основной упор действительно пришелся на визуальное восприятие. Они до хуя набрали опыта по отображению окружающей действительности. Есть там и фишка где сцена фильма прямо перетекает в картину Веласкеса «Сдача Бреды». 

Ну вот и получается, что чувак-герой прется по жизни, бредет по своему средневековью, и ты бредешь вместе с ним. Сидишь там в ихних забегаловках, мокнешь на каких-то уебищных крепостных стенах, подряжаешься за бабки порезать других средневековых чуваков. Никакой морали, никаких выводов, и героических спасений бедных крестьян.

Нормальным, здоровым и энергичным людям смотреть фильм не надо. Фильм доставляет удовольствие людям испорченным, которые хуй знает чего ищут по жизни и не могут осчастливить тещу, став топ-менеджером сети «Арбат-Престиж». Но люди должны быть испорчены сознательно, а не быть просто слабыми неудачниками. Тогда, в этом фильме, они найдут свое отражение, и в очередной раз с удовольствием охуеют от сознания что и в средневековье были долбоебы с хорошим потенциалом, которые этот потенциал засунули в жопу общественному мнению, и жили так, как считали нужным.

Режиссер (испанец) в одном из интервью туманно предупреждает великие нации о неожиданных падениях в период буйного расцвета. Но это мимо. Америка никогда не билась в кровь и до последнего за свою нацию. Это европейцы, русские в том числе, хлестались до кровавых соплей за место под солнцем. Американцы напоминают сраного комсомольского деятеля в перестройку, который пошел в МЖК, потом торговал трусами, а потом ловко скупил акции нефтяной компании. Поэтому нечего ему снимать кроме как о приключении топ-менеджера в страшной интриге о пропаже глобальной партии женских прокладок. Прокладки, рано или поздно, он обретет, а вот историю, пусть и кровавую, – хуй.