Некоторые делают фильмы в Англии, некоторые во Франции, многие в Америке. Часто фильм становится совместным производством двух, а то и трёох стран. Ларс фон Триер даже в этом переплюнул всех. В официальной фильмографии, в разделе страна фильма "Танцующая в темноте" значится вот такой список: США, Германия, Великобритания, Франция, Дания, Швеция, Финляндия, Исландия, Ирландия.

Для меня остаётся загадкой как каждая из вышеупомянутых стран смогла поучаствовать в процессе производства картины. Может быть это объединённая Европа предстаёт перед нами в таком виде? Так же неясно мне как фон Триеру не главные роли удалось собрать по всему миру таких разных актёров. Тут и швед, и американец, и француженка, и чехи, и немец и конечно же исландка Бьорк.

Но всё по порядку. Попытаемся проследить недолгую и не совсем тернистую дорогу Ларса фон Триера от начинающего режиссёра прозябающего в сырой Дании до одного из самых противоречивых обладателей Золотой Пальмовой Ветви Канн.

Итак, скажите мне, знаете ли вы что такое Догма. Ну конечно знаете. Это весёлое кино с Мэттом Дэймоном и Беном Афлеком. А знаете ли вы что такое Догма-95, с подвохом спрошу я вас? Ну конечно знаете. Это манифест созданный группой скандинавских "кинологов" во главе с фон Триером и Винтербергом. А знаете ли вы что написано в этом документе, хитро улыбаясь поинтересуюсь я? Короче бля, знаете не знаете, а читать всё равно придётся.

Дело в том , что в 95 году, где-то в Дании или в её окрестностях, собралась группа молодых и не очень интеллектуалов и решила поиздеваться над мировой элитарной культурой.

Они составили и опубликовали манифест, согласно которому делать кино теперь полагается по определённым правилам, в этом же манифесте и оговоренным. Кино должно быть чистым полагают они и отказываются от искусственного освещения, музыки и работы в студиях. Всё будет сниматься на естественных локэйшинах, камерой с плеча и не лучше 35 мм. Также мы отказываемся от всех компьютеризированных методов работы и будем делать монтаж разрезая плёнку ножницами, заявляют эти революционеры от кино. Это всё чем-то напоминает идеи Годара и Трюффо в 60-ых. Зачем полировать фильм скрывая недоделки, если это можно превратить в новый стиль и одновременно затронуть пару философских вопросов о сути кино.

Первые фильмы "Догмы-95" выглядят для непривыкшего глаза как баловство с домашней камерой допотопного производства. Дёргающийся кадр, размытый фокус, ужасные цвета и звук - вот основные характеристики фильмов отображающих эту идеологию. Несмотря на эти, на первый взгляд, недостатки, фильмы Догмы того времени завоёвывают зрителя во всём мире, а центровые из них "Торжество" Винтенберга и "Рассекая волны" фон Триера срывают огромную кучу аплодисментов у суровых к таким экспериментам критиков.

Кажущийся хаотичным и небрежным стиль этих фильмов, на самом деле создаёт особую атмосферу, ведь прежде чем отойти от канонов, фон Триер и компания успели состоятся как режиссёры и то что кажется беспорядком на самом деле профессионально продумано.

Не собираясь почивать на лаврах, фон Триер снимает свой следующий фильм - "Идиоты". Из-за смачно снятой сцены групповухи этот филм не поьзовался особой популярностью у прокатчиков и распостранялся в основном на ДВД и видео. Что незаслуженне лишило его той популярности что и "Рассекая волны", хотя и там тоже с сексом не всё гладко. "Идиоты", по моему мнению очень сильный фильм про смелых людей, которые не боятся выпустить на свободу идиота живущего в каждом из нас.

Чем хорош фон Триер со своей Догмой, так это тем что она его быстро заебала. Слишком уж спорный стиль был выбран, ведь не каждый зритель способен насладиться таким проблемным самовыражением. Запахло жареным, "Догма-95" не могла больше удивлять своим нонконформизмом, скорее раздражала. Да и первоначальная свежесть со временем была утеряна. Её (догму, а не свежесть) ждала судьба экспериментального и малобюджетного кино.

Фон Триер без особого сожаления нарушает в "Танцующей в темноте" почти все пункты манифеста Догмы, но оставляет самый заметный элемент - работа оператора остаётся быть по догматике.

В Каннах фон Триер просил критиков и журналистов не раскрывать широкой публике конец фильма. Я думаю, что если прескажу весь сюжет, то не испорчу удовольствие от просмотра тем кто ещё не видел. Действие происходит в середине 60-ых, в захолустном американском городишке. Чешская эмигрантка Сельма (Бьорк) одна растит своего сына в вагончике, который ей мило предложил по дружбе местный полицейский Билл (Дэвид Морс). У неё есть странный и робкий поклонник Джефф ( Питер Стормаре) и подруга по работе и по жизни Кати (Катрин Денёв). Сельма потихоньку слепнет и зная что болезнь передаётся по наследству откладывает последние центы на операцию для сына. Доверив свою тайну полицейскому, она совершает ошибку, так как он обанкротился и чтобы спасти брак крадёт у Сельмы её скромный капитал. Обнаружив пропажу она пытается вернуть свои деньги и в истерике убивает злого Билла. Дальше неизбежное правосудие и трагический конец.

Случалось ли вам сказать что вас тянет блевать от фильма? А случалось ли вам блевать от фильма по настоящему? Реально сдерживая подступающую к горлу тошноту, я сидел и смотрел 2.5 часа , затаив дыхание и думаю что если бы не сдержался и все же сблеванул, то как ни в чём не бывало продолжил бы смотреть дальше.

"Парадокс", скажете вы. "Или просто заболел", скажете вы. Или нахуя смотрел если тошнило? А вы посмотрите сами, и обязательно на большом экране (что врядли у вас получится, фильм не новый, вышел из проката) и вы всё поймете. До последнего штриха продумал всё Ларс фон Триер. Используя дрожащую камеру 35 мм, и оправдывая отсутствие фокуса якобы приёмом подчеркивающим слепоту Сельмы, он физически воздействуе на ваши мозги и желудок.

Блевать тянет не от плохого фильма , от того что глазам тяжело смотреть на то, что происходит на экране, также как некоторым кружится голова, когда смотрят с высоты на землю. Ларс фон Триер в очередной раз издевается над зрителем. Взяв несложный мелодраматичный сюжет, он превращает его в душераздирающую трагедию, да ещё и совмещает это с песнями и танцами а-ля мюзикл. Ловким трюком фон Триер добивается полного отождествления зрителя с героиней и её драмой. Это уже нелегкое испытание для нервной системы, а тут ещё такой сумасшедший монтаж и ненормально прыгающая картинка. Плюс ко всему каждая сцена потрясает своим эмоциональным зарядом, как следствие великолепной игры актёров.

У "Танцующей в темноте" нет ни одного слабого места и в этом её недостаток. Это гениальная манипуляция нашими чувствами и эмоциями. Если ты уже пришел в кинотеатр, то так просто оттуда ты уже не уйдёшь. Бьорк и фон Триер заставят тебя смеятся и плакать, сочувствовать и ненавидеть, жалеть и презирать, а в итоге ты останешся вымотаным до нервного истощения. И тебе будует уже наплевать, что у всей этой истории напрочь отсутствует логика, что в пересказе это выглядит дешевой мелодрамой и трагедия Сельмы высосана из пальца. Легче остановиться за 2 секунды до оргазма, чем выйти из зала и недождаться развязки, которая кстати очевидна.

Совместная работа актрисы и режиссёра привела первую к нервному истощению, а позже, когда вышел в свободную продажу документальный фильм о съёмках, то противостояние чуть было не дошло до суда. Бьорк зареклась когда-либо сниматься в кино, получив за свою единственную работу на этом поприще ни много не мало, а Золотую Ветку Каннского фестиваля. И вправду, её игра гениальна, она просто слилась со своей героиней в единое целое. Реализм прыщиков на ей лице лишь усиливает ощущение близости.

Выбор Бьорк на роль Сельмы не случаен. Аура "не от мира сего" окружющая певицу и актрису также характеризует и Сельму. Она без ума от мюзиклов и сама играет в местном театре. Но что делать когда тебя поражает слепота? Мюзиклы Сельма смотрит в пересказе подруги, а в театре, перед репетицыей, выщитывает шаги чтобы не упасть со сцены.

Она как бы не ощущает своих проблем, она улыбается солнышку и радуется пению птичек с блаженной улыбкой на лице. Кажется такая и мухи не обидит. Но чтобы достичь единственную цель в жизни, превратившуюся в навязчивую идею - спасти зрение сына - Сельма не остановится ни перед чем. Можно сказать что без ТАКОЙ игры Бьорк фильм бы не удался ТАКИМ, правда тоже самое можно отнести и к любому из ингридиентов этого "киноделикатеса". Но, однозначно, трагедия этой девушки несоизмеримо больше торкает на фоне симпатии и нежности, которые вызывает образ созданный Бьорк. Особняком стоят музыкальные сцены фильма. Попытка фон Триера создать мюзикл выглядит цинично на фоне разворачивающихся событий, но в целом, оправдана как единственное светлое в жизни героини. В любом случае, цель отрыва от реальности, как это делали американские довоенные мюзиклы, была достигнута. Эскепизмом, в плане ухода от проблем в красочный мир это назвать сложно. Скорее наоборот. Но фильм завораживает и всё реальное куда-то исчезает на эти 2.5 часа.

Все песни написаны, разумеется, самой Бьорк, на стихи фон Триера и собственные и по текстам соответствуют сюжету филма. Саундтрэк вышел как отдельный альбом Бьорк и выгодно отличается от знакомого нам формата звуковых дорожек.

Первая песня состоит из шипения, трещания и скрежета станков завода на котором работает Сельма. А последняя - это отщёт шагов до виселицы. Заглавная же песня "I’ve seen it all" в фильме исполмяется дуэтом со Стормаре, а на диске с Томом Йорком из "Radiohead". На мой вкус диск сам по себе получился не очень, но в фильме, с поставленой хореографией эти песни приобретают совсем другой вид. Можно вырезть их из фильма и крутить по МТВ как клипы.

"Танцующую в темноте" можно смело занести в список шедевров мирового кинематографа, но вместе с этим, я не знаю советовать ли кому-нибудь её смотреть.

Лошарик

P.S.: Dogma-95 http://www.tvropa.com/tvropa1.2/film/dogme95/menu/menuset.htm
Это интересно ot http://www.cinema.vrn.ru

- Бюджет "Танцующей в темноте" составил 120 млн шведских крон (около 12 млн долларов). Сборы же картины составили 1 млн долларов в Дании, 237 тысяч долларов в Финляндии, 999 тысяч долларов в Германии, 849 тысяч долларов в Италии, 243 тысяч долларов в Голландии, 361 тысяч долларов -- в Норвегии, 71 тысячу (!) долларов в Исландии и 4 млн долларов в США, где фильм так и не вышел в широкий прокат.

- По замыслу Ларса фон Триера фильм начинается с увертюры, которая звучит, когда в зале уже погасли огни, а занавес еще не поднят. Но американские дистрибьюторы выступили против этого, объясняя, что никаких занавесов в американских кинотеатрах нет, а неопытные киномеханики могут вообще не включить звук, если на экране нет изображения. В итоге в Америке увертюра звучит на фоне коллажа акварелей Пирса Киркеби, мужа одного из продюсеров картины.