Есть город, который я вижу во сне…
Песня

…И когда я снова был в Киеве, и когда я начал говорить этим людям что-то правильное и хорошее за Одессу, то они мне сказали, что я слишком – или даже чересчур – ИДЕАЛИЗИРУЮ этот город. И как они это мне сказали, так они были правы.
Я ЕГО И ВПРАВДУ ИДЕАЛИЗИРУЮ!
Потому что мы всегда идеализируем то, что любим, а у меня как раз присутствует затяжная влюблённость в этот город…
И мне теперь мало сказать, что я им говорил что-то хорошее за Одессу – вам надо было посмотреть, КАК я это говорил. А я им говорил это так, как в эпоху Брежнева разговаривали политические комментаторы на телевидении. А они разговаривали это так (причем имея вполне даже себе скорбную физиономию): «И-вот-опять-в-очередной-раз-нелёгкая-судьба-журналиста-занесла-меня-в-Париж». И всем сразу становилось понятно: за эту нелёгкую судьбу человека на экране он сам же лично и запросто перегрызёт кому угодно и что угодно.
Так вот, я говорил это так, что было понятно всем – ОДНАЖДЫ мне ужасно повезло:  я побывал в Одессе!
Причем НЕОДНОКРАТНО.
Настолько неоднократно, чтобы научиться, попадая на Украину, сразу начинать говорить «ШО» вместо сибирского «ЧО».
Настолько неоднократно, чтобы научиться бережно и правильно ПРОИЗНОСИТЬ это слово: «АДЕСА». Именно так это надо говорить: не удваивая «С» и, Боже упаси, не через «Э», как это обычно делают москвичи. Не «Одэсса», а АДЕСА! И, соответственно, надо называть его жителей «адеситами», что я и делаю практически всегда. И я не прошу за это лавров и бурных аплодисментов одессита Лемхе Иосифовича Вайсбейна, более известного нам под именем Леонид Осипович Утесов. Нет, я только очень доволен тем, что слово «Одесса» я произношу правильно, и никто из одесситов меня за это ни разу не упрекнёт.
И я объясню вам, почему я особенно люблю этот город, вот только я начну издалека.
Этим далеком будет Красноярск. Побывайте сначала в Красноярске, моём родном городе. Это мой родной город, и любовь к нему является отдельной темой, и я не хочу сейчас говорить об этом вслух, ибо это слишком интимно.
Всё же побывайте там – и вы можете не ехать в Томск или Иркутск, потому что, если вы по глупости поедете в Томск или Иркутск, то вы увидите там то же самое. Вы увидите старую историческую часть города с её уникальной и неповторимой деревянной застройкой, одинаковой для всей Восточной Сибири, и дальше вы увидите новые спальные кварталы, одинаковые в принципе везде. А в Новосибирске вы даже и не увидите этой уникальной старой исторической части, потому что её там нет: по сибирским меркам, Новониколаевск – город молодой. Почти выскочка.
И я продолжу вам свое издалека на другой территории, на Южном Урале. Побывайте в Челябинске, просто побывайте, и вам будет нечего делать в Оренбурге или Екатеринбурге. Вы увидите тот же тяжёлый от промышленности воздух и те же заводы, и вы опять вслух удивитесь, зачем здесь живут люди.
И я снова перенесусь мыслью вместе с вами в другой край. И для этого перенесения я скажу вам так: если вы были в Харькове, то в Киеве разница будет только в исторических памятниках, и пусть меня простят за это в обоих городах, потому что я прав, как всегда. И пусть простят меня жители Запорожья как города, но если вы уже были в Донецке, то вам нечего делать в Запорожье – вы увидите ТО ЖЕ САМОЕ.
А ОДЕССА – ОДНА!
И если вам тоже повезло, и вы побывали в Одессе, НЕ ХОДИТЕ БОЛЬШЕ НИКУДА.
Это будет тем проще, что вы сразу поймёте: вам больше никуда не надо! Тем более, вам не надо в Москву – город, поверхностно и кое-как, сикось-накось, приспособленный для работы, но совершенно не приспособленный для жизни…
Вам везде там будет скучно. Вам будет там скучно после Дерибасовской и Пушкинской улиц, после морского вокзала и памятника Дюку Ришелье. И вам будет скучно там после одесских двориков и Приморского бульвара, где часы на здании мэрии играют вовсе не музыку какого-нибудь державного гимнА, а вполне себе мелодию из оперетты «Белая акация».
И если вы вдруг уедете из этого города куда-то, то вам там будет совсем скучно вдвойне, поскольку вы не сможете там больше каждый день общаться с одесситами.
О, этот восхитительно безграмотный южнорусский говор! © М. Жванецкий.
Обидно до слёз – я умею говорить со многими акцентами, но я так и не смог выучить себя говорить по-одесски. Может быть, поэтому я хорошо слышу, когда фальшивят другие, и не люблю профанаций на святую одесскую тему, будь тем профаном неумелый рассказчик одесских анекдотов или услышанный по радио случайный певец, который хрипло и с надрывом поёт блатные песни. Какой блатняк, мол, без «Одессы-мамы»? И он сам себе поёт по радио всем известного «Костю-моряка», и меня передёргивает, когда я слышу «бульвар Приморский был в цвету». В оригинальном тексте в цвету был бульвар Французский – там растут акации. А что может цвести на Приморском бульваре – кроме цветов, конечно? Слова учить надо, г-н хороший: автор думал, автор слова искал! А лучше того – побывайте в городе, о котором поёте; в городе, благословенном Богом и людьми. Вас там простят…
Но пусть их говорят, а мы вернемся к истокам, на Привоз. О, эти разговоры на Привозе!
– Это у вас рачки (креветки, по-одесски) или это воши?
– Это таки рачки.
– Почему они тогда такие маленькие и так много стоют? Уступите цену!
– Они что, от этого станут крупнее?
– Нет, зато они будут стоить дешевле!
О, эта восхитительная одесская манера мышления и речи! Манера обращать внимание человека на то, что он может – не дай Бог, конечно! – но он может что-то себе сделать НЕПРАВИЛЬНО. Он может пойти НЕ ТУДА и заблудиться – и это ему объяснят сразу же, когда будут рассказывать путь: «Улица там будет петлять, но вы идите прямо!» Или: «Вы знаете улицу Льва Толстого? – Конечно! – Так вот, вам туда не надо!»
И как умеют дружить в Одессе! Понятно, что дружить умеют не только там, но как они это умеют делать как раз ТАМ!
Это хорошо чувствуют дети… Мой сын, тогда ещё школьник, которого я возил показать ему этот город, потому что человек не имеет права не повидать этот город, был полон восторга от города, и он был, как и я, в восторге от Литературного музея и от Жоры Исаева в этом музее.
Нет, ну нельзя же не быть в восторге от города, где возможен такой диалог:
– Мадам Херсонская, говорят, что ваша Сарочка живёт теперь в Париже?
– Таки да! – с гордостью отвечает мадам Херсонская своей соседке, Рахили Львовне Гриценко.
– А это далеко от Одессы?
– По прямой – наверное, 5.000 километров!
– Боже, какая глушь! – ужасается Рахиль Львовна, и она совершенно искренне ужасается.
Они ДЕЙСТВИТЕЛЬНО так думают! Это и есть – чувство города, которое я имел счастье наблюдать именно в этой точке планеты, в Одессе, где все ещё можно оговориться и сказать «здесь у вас, на юге России»…
Так вот, мой сын, тогда ещё школьник, был тоже полон щенячьего восторга в этом городе, и он был в восторге от Литературного музея и от Жоры Исаева в этом музее, и он всё время говорил, что сразу после окончания школы он приедет жить в Одессу. И мои друзья, Тая, Алла и Наташа, говорили ему, чтобы он, таки да, непременно приезжал. И ребенок верил, что любая из тётенек будет искренне рада поселить его у себя. И я вместе с ним верил этому тоже!
И верю до сих пор…
И никто из взрослых, ни разу не посетивших Одессу, меня никогда не поймет…
И они говорили ему это так: «Малой! Ну, зачем ты всё время смотришь на девочек? Они таки симпатичные, но если ты хочешь приехать сюда жить, то лучше смотри на украшения ИХ МАМ!»
Да, я идеализирую этот город и его жителей, а если ты не влюблён в город, этого делать нельзя.
Да, я не умею говорить так, как говорят одесситы, поэтому во мне сразу распознают россиянина. Хотя мои одесские друзья говорили, что во мне узнают россиянина по тому, сколько денег я трачу на овощные консервы, пiдчерэвок, мясо и брынзу…
Да, в Одессе – и это обидно! – деньги тоже не растут на деревьях. И людям бывает трудно жить, когда ночью отключают для экономии уличное освещение и воду в кране.
И все же: если кого-то любят, то любят со всеми недостатками!