Где залесья да опушки,
Где река идет петлей,
В покосившейся избушке
Жил-был сказочный герой.

И не то, что бы мудила.
И не так, что бы дурак.
Что славянка народила,
В то и вышел. Как-то так.

Не урод и не красавец,
Где вполне, а где изъян,
Сирота, Иван Иваныч,
А по краткости - Иван.

Он в быту своем убогом,
Плыл без бабы, бобылём.
Жизнь стекала, по итогам, 
Не кромешным, но дерьмом.

А земля носила слухи -
Есть Иваны-дураки,
Жабы им фартят, и щуки,
Да с горбами лошаки.

Но Иван не верил в пруху,
И не видел перспектив.
Ел орех, пил медовуху,
Порождая  инвектив.
...
Не была бы сказка сказкой,
Если б в утреннюю хмарь,
Не пришла к Ивану в маске,
Удивительная тварь.

Рассказала про напасти,
Козни вражеских скотин,
И, прикрывшись волей власти,
Объявила карантин.

Чтоб, не покидая шконку, 
Обеспечить провиант,
Предлагала удаленку,
Рассмотреть как вариант.

Что старейшин не напаришь,
Баснями про «не прожить»,
Чем запасся, то достанешь,
Чтоб пожрать и чтоб запить.

Что получат даром просто,
Если в доме малышня,
Каждый, кто не переросток,
По щепотке ячменя...
...
Но на то они и сказки,
В них за здорово живешь,
Без намека и подсказки,
Ловко прячется пиздеж.

Подозрение закралось,
Что попутав берега,
На обмане в дом забралась
Старая карга - Яга.

Словно окунулся в речку.
Встал Иван. Протер глаза,
Посмотрел сперва на печку,
А потом на образа.
...
Уебал ее поленом. Сжег вчистую. Смёл в ведро.
Потому что в русской сказке,
Побеждает, блядь,  добро.