В воскресенье я палучил песьмо преблизительно следующиво садиржания: «Барада, превед! Чозахуйня. Кагда встричаемся?». Песьмо было от какого-то работнега ООО Евросеть-Краснодар. Этово работнега я незнаю. Да, вопщем по работе приходицца знать несколько работнегов Евросети, но этово не знаю. Паходу это был какой-то запоздалый учаснег тусы. Который нихуя не успел, а паэтаму атсасал… нафсигда.

Однако были и другие письма и другие люди, каторым атсасать непришлось. Именно про них я и хочу рассказать. Я канешно знаю, што летописец из миня крайне хуйовый. Мне вот чо небуть спездеть – мёдом не карми, а вот какие-то ностоящие реальные сабытия аписывать – скука смертная. Да и само слово «летописец» мне как-то претит. Ну, пасудите сами: ЛЕТО ПИСЕЦ. То есть конец лета, иначе гаваря. Не хотел бы я быть концом лета. Какого бы размера ни был этот канец. Ну кароче, нехуй судить миня строго, чо вышло то и вышло. Есть такой закон природы – кто судит Автобуса строго, тот идет нахуй.

Так уж палучилось, што арганизацыю первой валгаграцкой тусы возложыли на меня. В качестве места для правидения таржыства я случайно выбрал один пивбар, где в юнасти частенько зависал. С бальшым трудом павесил объявление на рисурсе. Паходу, камрад ЗАО «Бап» нимнога приревновал. Ну, сцуко, канешно, што такое какая-то валграцкая туса па сравнению с ево шашлыг-пати? Канешно, ништо! Вот он и фставлял палке в калёса нашей тусе. В связи с этим, хачу заявить. Вапервых, нащот ревнасти, это не я придумал, это я у камрада Монгузда пацлушал. Ва-фтарых, Увожаемый Заобаб, не вставляй палки тусе – вставляй бабам! Бонально? Зато актуально…

Ну, да и ладно. Сопцственно к тусе.

Первым пришол йа. И сидел как далбайоп минут 15.



Патом падтянулись Монгузд и Гипсон.
Монгузд ужасно пател.



А вот Гипсон нет.



Тем не менее, они принялись жыво апсуждать какую-то хуйню. Про PR, ну или чото в этом духе. Высянилось, што они каллеги. Пеарщеги штоле. Сказать мне было нечево и паэтаму я молча жрал шошлыг. Хуйовый, кстате. Вернемсо к выбранному месту. Пивбар оказалсо висьма быдлянским и мажоры Монгузд и Гипсон тонко это падметили.
Монгузд (мне): «Тут типа люмпены собираюцца?»
Монгузд (офицыантке): «Милочка, и ЭТО у вас называецца двайная порцыя шашлыга? Мне вот пажалусто ейо и водачки. Какая у вас есть?»
Офицыантко (Монгузду): «виноградов, чото еще, порламент, какая-то ищо хуйета».
Монгузд (ей): «веноградов, но только штоп блять халодный, пажалусто».
Гипсон (ей же): «да сцукоблять штоп халодный, а вот шашлыг нахуй идет. Йа за здаровый обрас жызни. Дайте мне чонибуть ахуенное».
Офицыантка: «У нас фсе ахуенное».
Гипсон: «А йезыг у вас ахуенный? Давайте ваш йезыг!» - (остряк, хуле!).
Таки, сцуко, тонкие шутники аказались. А Монгузд аказалсо ищо и мажором.

Патом падашол Huev Ded.



Его звали Миша, па крайней мере он так прецтавился. Добрый такой, висёлый. Сразу паставил ищо бутылку виноградова камрадам, но сам пить не стал – тоже мажор, паходу. Хотя атмазывался тем, што после апирацыи и ему надо пить антибиотики. Миша, мля, вотка – лутшый антибиотег. Зопомни. После тово как, падтянулись остальные – Миша куда-то рассосался. Кстате, закономерность, фсякий кто приходил, тупо садилсо и наивно ждал пака к нему афицыантка Ира падайдёт. Мажоры паходу. У миня вапще вазникло ащущение, што кроме скромново миня, на тусе были одни мажоры. И тут мне стало грусно. Нахуя я притащил этих хазяев жызни в эту дыру? Ну, казалось бы, што они в этой жопе зобыли?

Но нихуя, после некоторово каличества выпитово сацыальные статусы уравнялись. Скромно выглядещий Н.Н. Драздов вдруг праставилсо двумя кружками пива. Я аж прямо ахуел сразу от щедрасти камрада. А вот мажористый Монгузд вдруг зажал лишних сто грамм мартини нашей замкадской гостье. Уравниловка, кароче.

Из-за маево сумбурново павиствования, многие могут падумать што мы только и делали што и жрали алкогольные нопитки. Аднако нихуя не так! Мы толкали тосты! Честь первого тоста дали мне, што было савиршенно напрасно. Патаму как я не смог праизнести ни слова внятно, а в канце тоста праизнес «Ну всех вас нахуй!» (кстате, в лутшых традицыях Удава). Тост был скомкан, и я, вот так быстро, патирял свой образ «столпа и ветерана рисурса, каторый попал в нитленку до того как мы тут все радились» (цытата по Мангузду).

Зато все остальные сыпали тостами. Мангуст, нопремер, использовал прикрасную домашнюю зогатофку: «штобы культурно атдахнуть, а не контркультурно нажрацца, давайте праизнасить тосты». Гранд, хуле! Учитесь, чванковахи! А потом я праизнес тост уже по собственной инициативе, но с подачи гранда. Не буду вдавацца в падробнасти, да я их и не помню уже, кароче…



В тосте я пожелал удачи Удаву на его нелегком пути. Все памоему меня паддержали. К сажылению, тостов других учяснегов тусы я не слышал. В баре играла громкая музыка.

Кстате, о музыке. Мужык играющий на скрипке (или на альте, хуйивознаит) увидел, што нарот у нас на тусе культурный, падашол и стал играть какую-то хуйню. Гипсон праслезился и дал мужыку стольнег. Мужык нихуя не понял и прадолжыл играть. Патом не выдержал Мангуст.  Он также выдал денек виртуозу. Но ахуевшый виртуоз апять не понял намека. Я пытался гаварить камрадам, што на купюрах надо было напесать «пашол нахуй», но нарот деньги жалел, а я просто зажал.

Немного сбивчивое павиствование палучаица. К сажылению, я чилавек впичатлений и паэтаму немогу выстроить ровную цепь сабытий. Такой вот я литературный импрессионист. Такшто не абиссудьте и помните закон природы, каторый я упаминал ранее.

Порадовали фтыкатели. Они скромно падошли к столу, потыкали пальцами на табличку с надписью «УДАFF» и спросили «Это нам здесь садицца?!». Они как-то сели в сторонке втроем, да там и зависли. Йа пыталсо потом как-то патхадить, заговаривать вот, мол типа, зимной паклон вам гаспада фтыкатели, фся хуйня. Кто мы без вас, увожаемые фтыкатели? ХуИ фпальто… Так сибе… графоманы хуйевы. А зато кагда йесть фтыкатели и паклонники – савсем другое дело памоему. Сопцтвенно с этими мыслями я и патхадил к фтыкателям, но чото как-то по пьйани забывал их высказывать. Такшто кто были эти зогадочные фтыкатели – хуйихзнает. Я сопцтвенно тоже мог к любой табличке в гораде подойти, ткнуть пальцем: «Это, типа, вы «борцы с гамном на полях страны»? А йа ваш таинственный фтыкатель! Где мне здесь содиццо?».

Астальных учаснегов тусы йа пачти не помню. Патаму што они все слились для меня в один бальшой кусок пазетива. Асобинна Искам (справа), Драздов (посередине)
 


и Пративагаз. Сночала о Противогазе.



Он пастайанно извергал тонны атборново йумара. Травил какие-то анегдоты. Но патамушто музыка в баре была громкой, я пачти ничево не понял, кроме кульменацыи. В каждом из йего анегдотов присуцтвовал фирменный слоган: «ХУЙПЕСДА!!!». Паходу што-то вроде «лопата!». Кстате, вапреки утвирждениям Пративагаза в ево атчоте, йа нихуя не пил вотку.


Драздов.

Ну, хуле… Он йумара не извергал, или йа апять не расслышал. Но это и не важно, на мой взглят. Важно што Драздов, был главным источнегом пазетива на тусе. Дастаточно пасматреть в ево глаза. Потом он чем то пастаянно угащал и вапще.


Искам.

Сночала он источал пазетив, а потом и йумар. Чего только стоит ево фотка с гусеками. Если кто не врубился, в качестве гусеков Искам использует лоток из под сменной обуви из боуленга. Нахотчивый как песдец просто.

Кстате, был ищо и камрад ВО_БЛЯ от которого пазетив тоже источался бальшыми порциями. Несмотря на то, что ево с нами в боуленге не было и вапще, он как-то быстро рассосался, он даставил немало пазетивных маментов. Мне например понравилось, кагда он одну нашу московскую гостью, которая просила себя не упоминать чуть Надяней не назвал. Видели бы вы как изменялось ейо выражение летса, и как ейо рука потянулась за тяжолым придметом.

Ну и, наконец, о личностях, каторые вели себя агрессивно и прицтавляли апасность для акружающих. Это йа и Дядюшко АУ.



пасматрите на эти агрессивные рожи. На правой части моньйак и убийца Дядюжко АУ терроризирует котега. А на левой мы с ним в полвторого ночи поймали на улитсе какого-то прохожево и заставили его сфоткать нас. Но он сказал, што фотка не палучилась и щолкнул нас ищо раз. Кстате, пользуясь случаем, хочу попросить пращения у этого прахожево.

Простите, нас пожалусто, гаспадин прахожый. Даже если мы орали вам: «Эй, бля, чудило! А ну иди сюда, бля! Я кому сказал, иди сюда?! Ты чо, бля, не понял?!», мы вовсе не хотели причинить вам зла, бля будем. Правда, Дядюшко? Опять вот же охранник в Интернет-кафе. Мы тоже ему не желали зла и ничего плохого. Пусть он нас простит тоже. И пусть простят работницы Интернет-кафе. Пиво на клавиатуру и мышь мы разлили случайно. Ну, пьяные были, хуле. С кем не бывает?! Работнеги боуленга, простите нас тоже. Я конечно нихуя ничо не помню, но простите все равно. Водитель и пассажыры моршрутки, доставившей нас к боуленгу. Нам реально стыдно за наше поведение. Простите нас тоже.


Котег, сцуко… Котегу Дядюшко тоже не причинил вреда, да и не хотел, я уверен. Да и вапще мы добрые. Вот, блять, даже и фотка есть.



З.Ы. Прошу прощения, кстате, за зодершку атчота. Работа зайебала.