Вопще, преддверие тусы, тоесть предшествовавшые 3-4 дня я отчаянно отжыгал у себя в Питере, мотаясь ночами по кабакам и клубам, гостям и курительным хазам, отсыпаясь в такси, в процессе перемещений из одного места до другого. Наступило утро дваццать третьево числа и я совершыл последний рывок до билетных касс маскофского вогзала, купил билеты, заехал к барыге, затарился всяческим стаффом, заглянул домой, переоделся, встретил свою девушку и погрузился в поезд, навьюченный еённой сумкой и трёхлитровым покетом вина (на дорожку). В дороге пили вино, я пытался поспать. Добрае утро. То есть добрый вечер. Вэлкам ин Москоу.

На перроне нас встречал Рафиев. Ебанули по стакану вина из того, што осталось, и попиздовали искать где чо пожрать. Поскольку на этот вечер нашим гидом по Москве стал Рафиев, то он и предложил какой-то рестаран у Красного Майдана – ну хуле, поехали… В метро апсолютно случайно встретились с Рафиевской женой и ребёнком – пока выясняли куда двигацца дальше и в каком составе, решили накупить жратвы и поехать к Рафи домой курить дурь. Поехали. Пожрали. Покурили. Пропиздели полночи. Завалились дрыхнуть. (Лёха, ещщо раз спасибо за гостеприимство, ибо каг оказалось, на момент приезда бляцкая маскофская гостиница «Измайлово» уже сняла с нас бронь).
Позафтракав, разъехались, оставив Рафи готовицца к тусе (кстате, любопытноя деталь: ту жолтую хуйню типа погремушки, с которой Рафи шаманил на сцене, утром я еле успел вырвать из рук полуторагодовалого Миши Рафиева, который сосредоточенно принялся расхуяривать ейо об паркет.)

Припиздовали на Воробьёвы Горы. Погуляли, пожрали шошлык. Отзвонился Заобаб. Чо то в его трубку пытался крикнуть Дварняга, но я нихуя непонел. Незаметно наступило шесть часоф вечера и маршрут бесповоротно лёг в сторону Табулы. Предварительно чо то сожрав в «Кружке», подошли к клубу. На входе сразу встретились с Удавом, который опознал меня с известной долей удивления, напротив, через дорогу, отжыгал уже (как мне показалось, напитый шовесьпездец) Гага. Зашли в Табулу, сели, умудрились урвать аш целых 2 ольмонаха (ну на халяву то хули?), кому недосталось – уж простите, бля.
Потом начался перфоманс. Одним из самых охуенных номеров шоу-программы стал выход на сцену чебурека в шляпе, который проникновенным голосом поведал собравшымся, што приехал получить пезды. Оказываеццо, даже так бывает. Остальные, выступавшые на сцене, жгли уже не так кошерно, однако, здорово выступила группо «Джын-Тоник». Мы как-то оперативно накидались шонпанцким и пытались подпевать, у Дварняги получалось лучче всего. Прямо за столиком, в 5 метрах от сцены, с Заобабом покурили гашиша, периодически подбегал ацки матерящийся и суетливый Калегин, бухой Сапунович приставал к моей подруге, предлагая ей стать редактором Удавкома: кароче, какая-то движуха всио-таки была. Некий нерадивый граждонин Белоруссии потерял свой паспорт о чом в рабочем порядке должыл со сцены три раза подряд. На поцтупах к бару перекинулись парой слоф с Ебатием Коловратом, понафтыкали каментов в зачотку Граффина, пообнимались с Офой, вот как-то и всё. Не оправдались надежды встретицца с Сотоной (ебануцца бля. Живём в Питере, работаем почти рядом, списываемся по мылу раз в неделю, а так нихуя и не найти времени встретица), Аркадием Браслетовым, Влупердяичем и Верхофцевым. В основном, весь вечер прошол за столиком близ сцены – музыка пиздячила шо мама дорогая, чтоб пообщацца даже со своими соседями приходилось орать в ухи друк другу. Невероятно ожывлённо было у барной стойки, ибо в разгар тусы в Табуле закончелось пиво и неясный бармен, за неимением каркулятора, не смок вычислить курс и определить цену оставшегося неразливного резерва. Из присуцтвуюсчих мною были опознаны Робат-Ебобат, Ренсон, Медведь Шатун, 10метровахуительногопровода и Эго-мудачка, по бейджу опознан Мент, но подходить к кому-то общацца уже не стал, ибо был апкурен и просто сидел, интенсивно фтыкая по сторонам и внимательно слушая концерт. Перед сценой колбасились хуйпроссыш какие люмпены, насилуя специально ангажырованного для мероприятия резинового Ксюханаха с обвишшыми сиськами, иницыативная группа патриотов пыталась изолентой и подручными срецтвами прихуячить над сценой флаг Удаффкома, который на моих глазах самооткреплялся раз 5-6. Выступавшие ортисты особой оригинальностью не отличились, но сквозь весь этот нотно-звуковой трэш иногда проблёскивали слова «хуй» и «пизда» и прочие эпитеты, такшта зачот, наверное, им поставить можно, хоть и с натяжкой. Собственно, посидели и провели время – как я щщитаю – нормально и местами весело, но своей маленькой компанией. Когда туса почти заглохла, упали в бильярдной, где и остались до закрытия Табулы, пили кофэ, пиздели, курили и просто валялись на диванчике, опсуждая всякую сопуцтвующую хуйету.
\
Остаток ночи, проводив Заобаба и Дварнягу, гуляли с подругой по Москве, я жоско боролся со сном, добрели до парка в Сокольниках, созвонились по дороге с московскими друзьями, которые так и не смогли с нами встретицца по причине какой-то ебанистической пробки… бла-бла-бла. Ещщо пару часов тупняка, зафтрак, ленинграцкий вокзал, поезд, сон.
Вечер в Питере. Постоянно звонит телефон… «Уже приехал? Так. Хорошо. Завтра надо подъехать туда-то…» «завтра надо встретиться с тем-то», «только не забудь позвонить мне, старик, а то у самого – бошка дрявая». «Так когда Вы будете в офисе? Во сколько можно позвонить». «Давайте, скажем, часов в 12. Ну конечно. В первой половине.»
… хуй вам. Я проснулся в 3 часа дня. В кармане из всех остафшыхся денек – только неразменянные пиисят баксов, до обменника надо хуячить два квартала. Даже сигарет нету… Хуй вам ещщо раз. Буду спать до 5 вечера, потом сяду песать отчот.