Я боролся с Советским Союзом (СССР) с 01 сентября 1987 года по 24 августа 1991 года. Это было ублядочное, ублюдочное и вызывающее истерику (иногда и феерический смех) государственное образование, требовавшее немедленного разрушения, потому что терпеть уже было невозможно (низы не могли, а верхам было на всё плевать, они только крали). Прилавки пустые (шаром покати), исчезло все, магазины фанерой заколочены (и то не везде – фанеры на всех не хватило), и, главное – куда-то делись все стаканчики из-под газированной (с бульбашками) воды, подходящие для автомата «Харьков». Вместо них стояли майонезные баночки, погнутые, обкоцанные, заблёванные, в которых (как видно) когда-то носили говно в лабораторию проверять. 

Вот поэтому, мы и начали революцию.

Мне его немножко жаль (СССР) из-за фильма «Весна на заречной улице» и из-за украинского магазина Донецкой области «Дары природы», где такое печенье выпускали, что пальчики оближешь! Все остальное не годилось. Союз Советских Социалистических Республик когда-то (в тридцатые и сороковые годы) был хорош и прекрасен, а сейчас он одутловатый, на костылях, в одном кармане «разовый суповой набор», в другом – не распроданные голуби мира, пиджак набекрень, шапка съехала, и ведут к врачу три-четыре «государства» такого же пошиба. СССР был похож (в середине восьмидесятых) на человека с одышкой, пока не отдышиться, то ничего не сможет предпринять! Ну, уже возраст, семьдесят лет, пора…

Я помню у дедушки были две пачки лезвий «Астра» (не нашего образца) и «Спутник» (нашего образца). «Мерыканци гидоту не роблять, нето, шо ваш «супутнык» - говаривал дед. Брился дедушка один раз в неделю, это еще зековская привычка осталась (сидел по статье 58.10 «Антисоветская агитация и пропаганда») и на лезвиях делал (химическим карандашом) пометки, сколько раз он брился до полного затупления. Так вот, ржавый, недоношенный «Спутник» служил в пять меньше, чем буржуйская «Астра», это я по пометкам установил.  Так все делалось: от канцелярской скрепки (быстро ржавела) до космических кораблей (еще быстрей ржавели). Для СССР наличие ржавчины – это бич божий, откуда она бралась, черт ее знает, даже на пластмассовых советских деталях – очаги коррозии. Для меня вот эта ржавчина была сплошь и рядом, и на любом металлическом предмете она обязательно присутствовала, даже в институте, как увижу ржавчину, так сразу вспоминается «Астра» и «Спутник»…

И так, пара типовых дней революционера-студента-националиста (я себя имею ввиду). Просыпаешься утром от голода (1990 год), в закромах ничего нету (вот Советский Союз довёл), ну, напиваешься чаю (грузинский №43), и на працю (работой мы называли помещение, которое выбили у обкома комсомола, через дорогу КГБ СССР, пока еще СССР). Порепетировав немного песен об украинских националистах (часика, может, три), мы выходили на улицу, набравши листовок, и начинали их распространять, но не бесплатно (хе-хе), по рублю! В то время газета «Известия» стоила 2 копейки, трехстраничная 3 копейки, но мы не дураки, пока спрос есть, будем продавать. Зассатый, укаканый, замшелый, такой, как буд-то в него заворачивали селёдку, из Литвы привезённый, экземпляр А4 («листовка»), уходил за пару секунд, особенно, если распространяешь возле метро. А что там было в «листовке»? Те же песни о щирих украинских националистах!

Жрать хочется нестерпимо! Ну, мы уже при деньгах, от продажи кошмарных листовок, как из жопы вытащенных, делаем поворот в кафе «Харківянка», дорогое страшно (в него, наверно, свезли все продукты из Харькова и его окресностей), и преступаем к еде, благо уже всё проплачено заводским быдлом, спешащим в сабвей, строить коммунизм, или социализм с человечским лицом, или феодализм с вообще не понятно каким ебалом.

Каждый день митинги, куда бы ты не шел, попадёшь не митинг. Толпа щирих украинцев уже расслабилась, переваривают разнообразные филейчики и картошечку с грибами, но не забывают, что Советский Союз – государтсво подлежащее уничтожению. Идем искать митинги, ну, не столько митинги, сколько неурезоненых провокаторов, а их вседа видно, глаз намётан, за километр. Кто сильнее, громче и непрерывнее кричит: «Долой», «Ганьба» или «Геть московського попа», тот на девяносто девять процентов есть провокатор. Их мы изымаем (три-четыре человека), отводим, проводим «политику партии и правительства» (вот, въелось), «кто заслал?» – спрашиваем, «в чьих интересах работаете?», «на чью мельницу воду льёте?», если провокатор дал ответ по-хорошему, отпускаем, если нет, бьем морду всем несогласным (там, где без мордобития не соглашались) и, все-равно, отпускаем. Не те времена…

Поработали с провокаторами, вычитили всех, даже людей, что рядом стояли (которые были не причём, как потом выяснилось), ну, а теперь непосредственно на сборище.  Митинг ревёт неестественно: кобзари на трамбонах играют, весёлые девчата танцуют, плясуны отплясывают, все в национальных строях (одеждах), поэты стихи читают, слушаешь это всё с замиранием сердца и даже рот приоткрыл для полноты ощущений, так тебе классно и беззаботно!

А голод-то начинается опять (зря я провокаторов дубасил).

Поздравляю вас с Днем Независимости.
        (дальше будет).