Дождались. Осуществилось. Слава Богу. Мир, труд, май. Молодцы американские пехотинцы. Пока Усаму Бен Ладена не прищучили, не пришпилили, не поджарили я не хотел писать этот креатив, это было не круто, поскольку он скорее жив, чем мёртв. К тому же, моя стопроцентная предсказательная данность (подаренная мне Богом), была не такой уж стопроцентной. Но теперь все нормально. Мёртв.

И дело не в том, скучный был Бен Ладен или не скучный, помятый или не помятый, умывался по утрам или нет (я думаю не умывался, и вообще, он на Пушкина похож, бородёнку только отпустить) – Усама Бен Ладен мешал мне. Мешал моим стихам, их судьбоносным приоритетам, их пророческим смыслам.  Десять лет назад я написал о Усаме, что его скоро повесят (но воплощение стиха затянулось непривычно долго), не так, как других типчиков, субчиков, гопников США отоварили, отработали, списали в утиль. Конечно, забился, курва, затаился, зассал. Но, от америки не уйдёшь, как бы глубоко он не затесался.   

Теперь все мои стихи (пророческие) на своих местах, в своих нишах, на веки засевшие.  Только вчитываться внимательно надлежит, а именно:



Это все напоминает мне таблицу Менделеева. Те элементы уже найдены, другие еще предстоит найти, однако все будут определены, рано или поздно. Поиск структурных элементов, это все-равно как, борьба с терроризмом – чем дальше, чем толще, чем круче –  тем расходы больше. Это кабздец. Мама дорогая. И все они радиоактивные! Ну, ничего, справимся. Соединённые штаты на валютных операциях заработают, Китай на компьютерах, Индия на индиго – найдём деньги – главное мусульман не пускать и других, предрасположенных к терроризму.

Думаю, меня (мое творчество) надо в школе учить, или лицее, или, на худой конец, в бурсе, как пророческого поэта.  Я серьёзно. Ну, какие есть у Пушкина пророческие стихи? Никаких. А у Лермонтова? Еще более никаких. Так, описания мод, захудалой природы и каких-то провальных чувств. Да и только. Из бала на бал, из бала на бал передвигались они, жили за счет крепостного потогонного права, отвешивая тем, кто не понял, смачных ударов умелым сапогом, плетью или нагайкой. А потом писали, видите ли, про «любовь».  Лучше б писали о том, как американцы голову снимут различным хлюпикам, причастным к террору, или не причастным (что, в принципе, все равно). Раз уж попал на базу в Гуантанамо, то терпи (а фигли делать?).

У Пушкина только один стих есть, который может претендовать на более, менее пророческую миссию, и то по сравнению с АТВ (то есть, мной) – детский лепет.            Давайте, глянем один характерный куплет из «Памятника» (больше не нужно, они все одинаковые):
«Про памятник файл я пустил в Интернете,
Разнесся сей файл к самой дальней земле,
И нету сегодня зверушек на свете,
Не ведали кои б теперь обо мне.»
Папуасы будут ведать? Или ниггеры будут в Интернете лазить (с папуасскими прическами)? Или маори, которые недавно научились членораздельно говорить, писать и читать? Зверушки может и ведают, это их дело. Наше же дело страны из замшелого клерикализма вытаскивать (за волосы), или за любые другие части тела, как это делают американеры и их прислужники, в соответствии таблицей Менделеева, Бойля-Мариотта и Розена-Бомбркадера.
Все.

АТВ.