– Гаспада,.. э-эээ…тьфу-бля, поцоны, я сабрал вас, чтобы саапщить ахуетьвротпиздатейшее известие – к нам едет камрад Наебатофф.

Пачимута так (схуябы спрашываецца?), начал сваю речь 18-летний Робирт Лох-Чаммос, идейный вдахнавитель и нефармальный лидер литературнава кружка школы для умственна атсталых мальчекав-падросткаф, г. Сидней, Афстралея. На заднем дваре школы было жарко и пыльна. Маладые имбецылы, чилены кружка, неспешна курили бамбуг, паплёвывая друг другу на батинке.

– Вы спросите, кто такой Наебатофф? Это – глыба, беспесды матёрый челавечище, мегахуятар и мецынат. Мы пазнакомилися на партале Chmudaff.com, куда я пытался постить сваи жалкие высеры. Каменты Наебатоффа пад маими креативами всегда были фтарыми, они же паследними. «Хуйня», «гавно», «афтар – мудаг» писал он. Эти прастые слова открыли мне глаза на ничтожность маих литературных папытак, и типерь я больше не шлю разную графаманскую хрень па тырнет-рисурсам, а являюся, как вы хорошо знаете, главным ридактарам нашай школьнай газеты «Трудный путь дебила».
Недавно я палучил ат камрада Наебатоффа електроннае песьмо. В нём гаварицца, что в настаясщее время, нахадясь в делавой паездке Барнаул – Улан-Удэ, он транзитам пасетит наш горад. С целью азнакомицца с меснай творчискай интелегенцыей, а также отметить гадавщину излечения ат ганкогскава триппера, камрад решыл устроить у нас мегатусу. Расходы, естественно, Наебатофф бирёт на сибя. Туд (Роби патряс флешкай), он так и пишет: «Куршавеля, не абисщаю, но бабы будут»!

Маленький Хуябек, школьный клоун и всеобщий любимчег, палучившый прозвище за чрезмерную тягу к эксгибицыанизму, при упаминании бап незаметна опустил руку вниз и нервна зашарил в сваих безразмерных трусах.

– А чо такое Куршавель? – спрасил мрачна-скептический па жызне Жылетт, флегматичный паренёг ф неизменнай жылетке.
– А яибу? – глупа улыбнулся Лох-Чаммос. – Куррорд такой в Йевропе для ахуенна крутых перцаф, нивдалике ат Парижа вроде. Да и какая нах разнеца, где! Хоть в пизде! Вы толька прикиньте у нас будит Настаясщая Взрослая Туса с бабами!

Поцоны вазбуждённа захехикали.

***

Назавтра, ровна в шесть вечира, компания в полном сборе сидела вакруг стала фешынебильнава пив-бара «Жырный Потрах». Приглашонная звезда запаздывала, но Робирт, взяф управление в сваи руке, успакоил камрадоф батареей спиртных напиткаф, выставленных на стол.

– За контркультуру! – правазгласил он тост и с размаху приложылся к горлышку литроваго «Рэд лейбла».

Атветам ему послужило дружнае «Ура!» и звон стаканоф. Туса стартовала.

Время шло. Пралител час, патом другой, третий. Камрада Наебатоффа и абесчаных с ним бап не было. Его мабильнек гудел милодией песни дуэта Гурчинка-Маисееф. Сабравшыеся пили тупа и молча, с нарастаюсщей па мере выпитава злостью. Эйфария халявы спалзла на нет. Пачуяв неисбежнае пападание на бабло, поцоны стали потиху съёбывать с вечерины. Паследним, с заныканай в трусах пачатай бутылкай тэкилы, свалил Хуябек.

Голова Робирта Лох-Чаммоса беззвучно лежала на столе среди остатков пира. Его тянуло блевать. Он нажрался первый раз в жызне. Но хуже всиво была неизбежнасть предстаящей расплаты. 200 кенгуробаксаф, аставленые на случай залупания при патери дефственнасти с самай заибатой из приведённых тёлак, тянули карман к полу. Расплатифшысь (а денег хватило едва – к сщастью, недастающая сумма была пазаимствована у двух оставшихся лежать в алкагольнам каматозе камрадоф), Робирт как ф тумане вышел из бара. Смеркалось.

«Блять! Я так и астанусь навечно девственником!» – это невесть как аказавшыйся ф гарадском парке Лох-Чаммос бился ап пальму в церебральном параличе. Отлетевшие от ударов искры подожгли сухую траву, и в свете начинающегося пажара он увидел в кустах лежащее тело. Не в ту фигуру видно сошлися планеты для 82-летней старушке, решившей приобщится субботним вечерам к природе, но по причине прагрессирующей балезни Альцгеймера некстати задремавшей. «Хо-хо!!!» – взревел Робирт, в один трёхметровый прыжок преодолевшый разделяющее их расстояние, одной рукой задирая юбку пенсионерки, а другой разрывая шыринку собствиных брюк.

***

– И каво же мы судем, уважаемые гаспада пресяжные? – адвакат Робирта Лох-Чаммоса бросил презрительный взгляд на вжавшегося в кресла, абассавшегося клиента. – Виновата ли эта, я бы сказал, жертва вазрастнова сперматаксикоза в савершоннам преступлении? Нет, и исчо раз нет! Виной всему – преславутый Наебатофф! Именна он сбил с пути истиннава доселе невинное дитя. Поразмыслеф, мы паслали запрос в Интерпол. И что же мы узнали, госпада? Аказываецца, на этава Наебатоффа у них цэлае дасье. Вот лиш немногие из переданных нам фагтоф.

Адвакат раскрыл пухлую папку и вытянул наугад нескалька листкоф:

– .Вот, камрадам Наебатоффым послана СМС-ка презеденту Грузеи Сцукашвили следущево садержания: «Дружысще, приезжай в Цхенвале, водка стынет. Какой-та».
Вот, камрад Наебатофф торгует в Киеве прасроченным диаксинам как средством для увеличения харизмы.
Вот, камрад Наебатофф через падставных лиц продаёт недастроенный барак пад Тамбовам как фамильный замог семьи Гапсбургоф, что неотваратимо влечот за сабой ипатечный кризес в СШП.
И прочае, прочае, прочае.
Гаспада пресяжные, мой падзащитный, канешна, заслужывает наказания, но не будьте к нему суровы. С этай трибуны я взываю к Вашему христианскаму састраданию. Будьте миласердны. Аминь.

Поражонный искуствам аратора сиднейский суд вынес Робирту смягчонный пригавор, где вместа пятилетней прополки кактусаф в афстралийскам буше значилося еженедельнае абизательнае прафилактическае пасищение муницыпальнава публичнава дома на тод же срок.

Арегенал фтыкать туд http://newsru.com/arch/crime/24feb2009/firstdrinkrape.html .