Начальнек палитсеи горада Линц, што в Гирманеи, сидел в сваем рабочим кабинети и пил любимае пива Хольстен. Рабочий день уже давным-давно закончился, но начальнеку спишыть была некуда – иво жына упесдячила к сваей мамаше жарть бременские сардельки и пить шнапс. «Фу бля! - паморщился начальнек, фспомнив, каг пердит иво жына посли этих сарделик – вот если бы посли сарделик распрастранялся арамат Армани, вот бы заебизь была, а то ана пирдит
Фдрук на стале зазванил тилифон, прервав иво размышления.

- Альо бля! – рявкнул он в трубку.
- Дрочиш сука? – данислос из тилифона.
- Че бля? Ахуел бля?
- Ты сам ахуел! С табой мижду прочим бургамистр разгаваривает!
- О бля! Эншульдигензимирбитте, штандартенфюрер! Бес папутал. Бля буду! Большы такой хуйни нипавтацца, Атвичаю!
- Сматри нипраатвичайся, а то жопу на кон паставиш! – сказал голас в трубке, -  ну да ладна, я не аб этам сичас. Тут у миня есть сигналы ат избиратилей, што у тибя там каво-та ибут.
- Хе, бля. Так всех ибут – сказал начальнек, падумав, что бургамистр как раз и занимаецца еблей иво мазгов – каво сичас ниибут-та?
- Так ты шо, нифкурсах?
- Ап чом?
- У тибя пад бокам – пряма возли палитсейскава управления в парке ибут каво-та уже болие трех чисов! Крик и шорах стаит такой, што да самаво Мюнхена слышна блять!
- Ой бля! А я и нислышу – у миня акно закрыта! Ща, падаждити.

Начальнек аткрыл акно и сразу жы закрыл иво, патаму шта чють ниаглох ат ора, стаявшыва на улетсе – хто-та рвал глотку так, буд-та бы иво ниибли, а резали на мелкие ремешки. «Бля-а-а-а-а! Йобанавро-о-о-о-от! Пидарасы!!! Шайсе!!! Даст ист нихт фантастиш! Даст ист плохо шопесдец!!! Ой бля! Да нивжопу!!!»

«Хуйясе! – васкликнул начальнек – там внатури тварицца песдец!» Он падбижал к сваиму сталу и нажал кнопку вызава дижурнава.
- Да блять? – раздалось через динамик.
- Йобана врот! Быстра группу захвата и армейские падраздиления в парк! Вирталет – в воздух! Катера – на ваду! Ракеты – в неба! Гавно – в унетаз блять! бливотену – на пиджак!
- Яволь, май фюрер! А чо случилась!?
- Быстра, я сказал!
- Ладна, не бзди! Ща сделаем…

Посли пити часоф аперативна-разыскных мираприятий начальнеку дакладывали: «Значед так. Па ризультатам апиративнава риагиравания задержано два вора, читыри угонщика, двацать восим наркаманаф, шесть праститутак и барсук.»
- Хто блять? – начальнек приаткрыл глаза, прагнав дрему.
- Барсук! Эта жывотнае такое!
- Сами вы блять жывотные! Вы каво задиржали? Хде насильнеки, я вас спрашываю?
- Да хуй иво знаит! Не была никаких насильнекаф!
- А хто арал?
- Да ниибу я, хто арал, мож пачюдилас?
- Я тибе пакажу пачюдилас! Значед так. Варов закрыть, с угонщикаф – пастопиисят евро и свабодны, наркаманаф – в газенваген, блидей – ка мне в кабинет, пусть атсасывают.
- А каг жы барсук?
- Ты чо? Йобнутый! Атпустить нимедлинна! Исчо с гринписам нам ниприятнастей нихватала!..

Горад Линц прасыпался: булашники месили теста штоп испечь свежый душыстый хлеб, ристаратары вытирали ночьную бливотину са сталов, дворнеки «нарушали ритм кварталаф», бляди шли «са смены» … и толька адинокий барсук брел в чащу парка, загадачна улыбаясь…



Источник - http://www.mignews.com.ua/articles/313360.html