Радастная весть превратила угрюмого, варчливава ньюсмейкера с радекулитам и нищенскай зарплатай в задорно скачусчего по лугу тиленка. Не отрывая глаз от выпалзаюсчей  судорожными талчками ленты телитайпа, ваш корр. на ощупь апахмелилсо, пригатовел заффтрак, заштопал драные наски и бодрыми скачкаме рванул в редакцыю, бережна вцепившысь в ленто с тегзтом:

- Владимерскей центра-а-алл! - вапил немнога не в лад с патрепаными динамеками вадило ацкой маршрудки, - Этапам ис Твери-и! Следусчая астановка - Ад! Пригатовьте белетеки - на сувениры патолагаанатомам! - непринужденна шутил вадило, щерясь в зеркало. Вцепившысь в падлакотнеки и друг в друга дражасчие посожыры, лихарадачна вспаменали малитвы, а кто не знал - барматале, крестясь - "Выгоден очень пакетег двайной! Ярче заварко и крепче настой!". Ревел матор, прахожые врассыпную разбегалесь при виде мотарезованного убийтсы, виртуозна агибающего дарожные пропки и навадясчего ужос на тратуарах и в закаулках.

Гаишный паставой Сир-гей Ташкевеч зевал ва всю пасть, насыщая акрестнасти парами спирта и мечтательна пачесывал жеппу паласатой кармилицей, кагда нарастаюсчий рев матора, паткрепленный переливами "Мурки", заставил его предпренять чрезвычяйные меры па предатвращеннею агрессеи - рвануть в падваротню, вломицо в первую же дверь и папрасить убежысча. Взяв старт с прабуксовкай, Сир-гей, дымя падошвами, в падваротне нос к радеатару сталкнулсо с маршрудкой, выхадясчей аттуда на аперативный прастор Каровинского шассе. Некатарое время ачюмелый взор паставого ашарашенна буравел лабавое стекло, за каторым маргале недаумевающие акуляры вадилы. Матор испуганна притих. Мишокруг смущенна кашленул и запел фполголаса что-та лирическае. Ацтупадь была некуда и паставой, дража и бледнея,  поднел карманный шлогбаум.

- Паставой Сирр-гей Ташкевеч. Ваши дакументы!
- Вижу, что гей, буркнул вадило. Пашол нахуй здароги, педорац!
Сир-гей недауменна аглянулсо в поисках педораца. Невесть аткуда забежавшый было фпадваротню есче один педорац испуганно выскачил абратна.
- Ты не аглядывайсо, а в зеркальце свае пасматри, - ехидна пасаветавал вадило, - Хочеш, па ручке пагадаю?
- А-а... бесплатна будит?
- Есче каг бесплатна будед. С витирком даже будед, - в тоне вадило праскрежетал миталл.
Не абратив венманея на лязг миталла, Сир-гей подал в акно маршрудко белую, пухлую, надушенную ручку.

- Ох, епт, - толька и успел вздахнуть паставой, кагда мощная лапа вадилы железными тискаме  скавала привыкшую лиш к нежным прикаснавенеям разнацветных бумажег переднюю руку гаишнека. В то же время втарая лапа, с трескам преадалев сапративление форменных штанофф, ввинтила в жеппу паставого его паласатого спутнека жызни.
- Эта тибе хваставое аперенее. будеш на паваротах падрулевать, сцуко!
Вмиг пасуровев летсом, самкнув брове и метнув молнеи из глас, тагсист вдавил да упора пидаль акселератара...

Многае павидало на сваем вику Каровенскае шассе. Милионы шын гладили и терзале его дняме и начяме. Снек и дождь безнаказанна падали на его шкуру. Равнадушные глоза его фанарей, бесстрастна взиравшые на памятые и абгарелые трупы машын и людей, вдрук как па каманде расшырелись и устремили астикленевшые зрачки на жуткае зрелисче...

Па шассе, пад рев матора и страшный визг сирены, приделаннай сбоку, мчалась зигзагаме ацкое маршрутко. Папутные и встречные вадители в ужосе жались паабоченам, взлезали на сталбы и диревья. Некатарые - не вылезая из-за руля. Ацкая сирено в форме гаишнека не толька раздирала ушы визгам, но каждам павароте вращяло каг прапеллером тарчящей из жеппы паласатай палкой, тем самым капменсируя заносы и ввадя в недауменный ступар вадителей, не знакомых с такими жестаме знакомай до боли в бумажнеке палки . Ис пад ног чюдовисча клубаме валил дым и пар, сыпалесь искры и каричневая субстанцея в виде гароха. Кашмарный симбиоз моршрудке и гаишнека, наведя панеку на шассе, наканец дернулсо, хлопнул из глушытеля и есче откуда-та и, пракатившысь нескалька киламетров па инерцыи, астанавилсо у плоката с натпесью: http://auto.lenta.ru/news/2007/10/11/driver/

Панека пастепенна прекратилось. Вылезшие из кюветаф и люков гоишнеки приабадрились и, стряхнув с формы бычки и кашачье гавно, талпой мужественна атпиздили нацыонального гироя. Изрядна абгаревшая в плотных слаях атмасферы палка была вывинчена па резьбе из жеппы паставого-путишественнека, а сам он атправлен в бальницо для нарасчеванея стертых па яйца задних нок.