Германия( по-нашему Дойчлянд) это такая скучныя земля в запотной Ефроппе, известныя нам па порна-фильмам пра фтарую мировую войну, где фашистаф зло имеют русскии, бегущих пелотак с краснай волосней, громкаму «фантастишъ!» и «зиг хайль!», а тагже пиву с сасисками пат Рамштейн. А жывут ф ней толстаи и ленифыи фашысты, гатоваи из-за сваей тупой лени терпеть на сваей тиретории всякей гинитичиский мусар – турак там, или же, к примеру, албанцаф. Однака, как паказали паследния сабытия, есть исчо порах! Белые братья, выдумывшии в свайо время Освенцим, Ницше и Гитлера, даказали, что да сиг пор спасопны держать марку! История, случившыяса на дниах в фашисскай сталитце гораде Берлини, как рас о борьпе арийцаф с неполнаценными расами.

Экскурс в историю фашистаф

Фашисты народ хотя и ленивый, но невротебатцца  веселый, так как католики. В средние века католики зажыгали, зжыгая на кострах всяких неблагонадежных бап, шоп те не блядовали в качессве ветьм, а ближе к нашей савременнасти, выдумали всякие газовые камеры и прочую холокостовую поебень, совершенно необходимую в повседневной фашистской жизни. Так вот. Как фсякие католики, фашисты атмичают раждессво не как все другие, нормальные люди, а перед новым годом - ф дикабре. Типа, они умные и новый год уже в хорошей алкогольной форме встричают, в состоянии полнай интаксикации.
А еще в фатерлянде есть палицаи. Это такие специальные толстые мусора, которые ходят по деревням и выявляют по древней традиции каво бы зжетч или там газам отравить, хуле. Однако, последние 50 лет сытай жызни, нескалька притупили йих ахотнечьи инстинкты, давно уже они никого не линчуют на улицах, и кожу заживо с всяких там  жывотных не здирают, что есть непростительная раслабленнасть. А потому их футбольная зпорная так хуево выступает на чемпианатах мира или ефроппы. Фашисты теперь не те пошли. Но!

Короче, история.

В этот раз, как всегда в декабре, в канун рождества, простые берлинские палицаи, помахивая дубинками, и матюгаясь по-фашистски, числом в несколько зондер-команд, зашли в пивбар типа «гендель унд греттель», чтобы по-фашисцски мирно нажраться знаменитого местного пива, а заодно вломить каму-нить прафилахтических пиздюлей. Они поснимали с себя теплые полицайские кителя и, оставив их на вешалке, расталкевая друх-друшку с гиканьем и крикам типа «кто паслетний тот сосет у хунда» палетели к барнай стойке штоп первыми заказать себе напиткаф. Патамушта фашисты они суки такие – тока о себе в первую очередь думают, чем невыгадна атличаюцца ат нарамальных людей.
И вот, кагда вся мусарская туса засела за сталы со своими 10-тилитровыми крушками, полными пенящивася пива, встал обер-фюрер Штюбинг и стал рассказывать, как сильна он всех сваих патчиненыг ценит и любит, и так сильна, шта счаз же прямо взял и поженился на них, но не может, патаму шо дома жена и киндеры, а в этой связи он ограничица толька паздравлениями с раждессвом и успешным завершением отчетнава пириода.
Говорил Штюбинг так долга и нудна, шта фсе палицаи стали втихую лакать свое пиво. А выжрать за раз 10-тилитровую чашку это вам не хрен хунда сосать, и очень скоро первым палицаям выпитая пива стала давить на психику. Они стали все чаще отчисляться в направлении парашы с целью посцать.      
Ну, настала очереть капрала Фон Шмидта, которому приспичила. Он сиганул изза стала и лехкай пахоткай пабрел нах остен(што в переводе значит – нахуй восток!), туда, где распологались удопства. Путь ево лижал  мимо вешалки. А нада сказать, что в пивбаре тем времинем народу-то поприбавилось и все, шта характерна пьяные, песни орут, сосиськами кидаюцца и кое-где уже созрели на получение пиздов, что палицайское настроение потнимаит. А тут вдруг смотрит капрал и глазам не верит. Пользуясь всеобщей суматохой, какое-то тчмо невиисненнай нацыанальнай принадлежности шустрит, сука па карманам куртак. Латно бы исчо просто куртки пробивал, так он сцука, натурально по форменным палицайским кителям работаит. При этом ебало такое прастое-прастое, с понтом, это тут так и положена!
«Што за швайнерай, нахуй?» мелькнуло в голове у бравого капрала, прешди чем он понял: на ево глазах савиршаицца приступление, квалифицируемае па УК как «кража», т.е. тайное, сцуко, проникновение в карман с целью спиздить что плохо в нем лежыт.
Кровь преткав взыграла в адном мести у храбрава Фон Шмидта, и он, пазабыф о сваей прежний целе пострукать мима ачка, как коршун бросилсо на немытаго чебурека. Красивым пенделем сшип чурку с ног и с ног же принялся ево патнимать, при этом, заложанныи в генетичискам коде навыки сами сабой заставляли капрала кричать «хендехох, шейзе, урою!!!» и вопще всё, шта он знал па-фашисцки. На звуки пиздилки падаспели верные кареша палицаи с разных атделаф, и видя такую милую их серцу картинку, не успев толкам даже праслизицца, активно присаединились к калеге. Прастой нарот, не желафший аставацца в старане ат падобнава виселья, тоже, павскакивал са сваих мест и включился ф мераприятие, радостно настукивая нацмену 10-тилитровыми кружками па башни.    

Эпилог

Фашысты расхадились па дамам раскрасневшиеся и давольныи. Вечер беспесды удался. Румяный капрал Фон Шмидт палучил преставленье на орден за ацкое мужыство, а обер-фюрер Штюбинг, не упустил шанс праславицца и давал интервю фсем падрят нацыанальным каналам, пранюхафшим а невъебезной синсации.
- Он был апридилена удивлен! – заявил Штюбинг репортерам, щчурясь от ярких вспышек фотокамир. – Не знал сцуко, шта, мы и в рождесво не атдыхаим! Так шта любимый горад можыт спать спакойна! Палицаи на стражы парятка и безапаснасти нашых бюргераф.
- А кем являица задержаный? – влес са сваим охуенно умным вапросам какой-то очкастый мудак с микрафонам.
- Албанцем, нахуй. – сказал как атрезал Штюбинг, чем палажыл край дальнейшим распросам.
  
По материалам: Reuters, Газета.ru