Вот чем, дарагие друзьйа, атличаюцца сватьба и похараны? Правельно! Атлечаюцца они степеньйу веселья присуцтвуюсчей на мирапреятии публеки. Ано канешно панятно, што на свадьбе значительно виселее. На свадьбе и тосты задорнее, и падружэк нивесты можно выебать, и со свидетилем падрацца, и самому паеблу палучить, и невесту списдеть, а патом вернуть за 5 бутылок шампика, пачти в первозданном виде, и на пианине уснуть. Кароче атжэчь на сватьтбе можно так, што патом будет што вспомнеть.

Савсем другое дело похараны с паминками. На пахаранах висельйа нихуйа нету, ну разве што нажрацца в лоскуты и в гроб с пакойнеком нарыгать, но это, я счетаю, кащунство яебу и вааще песдетс и ужос. Но некий жытель Виликабретанеи, а иминно Джон Нобл, ришыл пиречеркнуть эти стереотипы рас и нафсигда.

Фсё дело ф том, што вышэуказанный 52-летний хуеплет ис гората Брестоль, был пригаварён местными бретанцкиме эскулапами к высшэй мере. Ну в том смысле, што паследнее апследаванее несчаснова Джона паказало,  што жыть ему асталось хуй да нихуйа, паскоку болен он смертельной шопесдетс балезньйу и можэт быть дажэ венерическим СПИДом иле птичьим грипам. Дактара так и сказале ему: “Атбегался ты, саколек, йобанарот! Скора задвинеж ты свайи любимые “Адедасы” в угол (с) и дажэ нидажывёшь до следусчево сваево дня ражденея! Так што сцуко падрачи пака можэш на паследок, а затем заказывай сибе гатичный чорный кастюм и белые сандалеки!”

Аднака, на удивленее всем, пажылой бретанец не стал зокатывать истерек и грозить дактарам невиданными песдюлями. Так, для преличия павырывал нимнога воласы у сибя на жоппе, да и успакоилсо, видимо здраво рассудив, што мол “Все там будим!” А успакоифшысь и нимнога падумав, ришыл замутить аццкую вичиринку-паминки у сибя дома, на каторой ришыл атжэчь самолично, тем самым падавая сваим патомкам премер на тему, как надо ухадить из жызни.

Гастей было преглашэно 100 чилавек. Тагжэ был зоказан ахуенный шакаладный торт, в форме гробека в натуральную велечену, каторый был украшэн гатичныме магильными крестеками. Пра бледей лёхкава павиденея(с) и прочех прастетуток я вааще нигаварю. На каждова гостя их было заказано по две штуки, причом все в празднечных карнавальных кастюмах. Некатарые гости тожэ дали прасрацца. Ктота наредился смертьйу, ктота магильщеком, некатарые изабражале сгнифшых зомби и хромая шараёбились среди бухих гостей, вызывая приступа гомерическова смеха среди детей и сирдечные приступы среди пристарелых роцтвенников. Бухло лилось рекой, каличество выкуренных шышэк измирялось вёдрами, а пат канец вичеринки виновнек таржэства дажэ праизнёс речь:

“Я блиа был страшно рад папращаццо са всеми ваме есчо будучи жывым! Такой вичеринки у меня есчо не было в жызни и скарее всево, бу-га-га, большэ нибудет! Зато будет што вспомнеть на том свете! Ну ничево, рано иле позно мы с ваме есчо встретемся! С кем то раньшэ, а с кем то пожжэ, ы-ы-ы-ы!. А пока, ебитесь в рот, счасливо аставацца!”, - пажэлал сваим друзьйам патынцыальный пакойнек, ёбнул рюмачку шнапса, после чево павалок в спальню ачиридную пелотку.

Сагласитесь, уважаемые фтыкатели, што такой пахаронный перформанц встретиш не каждый день, а по сему, мы ставем твёрдый зачод 52-х летнему падонку из Бретании и шлём ему свой падоначий риспект.

Ничо не спесдел, тока чуток приукрасел