Серега ненавидел немцев. Тому было много причин: взять хотя бы его старый фольксваген, тянущий из него все больше денег, или проеб в тотализатор трехи, поставленной на немецкую спортсменку на международных соревнованиях по гребле на байдарках и каноэ (она не просто не выиграла – вообще не вышла на старт, поскольку забыла свою байдарку и каноэ дома). Но главным было, конечно, то, что его дед погиб девятнадцатилетним во Вторую мировую под Шоферхоффером, не успев родить Сереге ни мать, ни отца, что обрекло Серегу на сиротское существование и отсутствие родственников.
Лет в четырнадцать Серега увлекся бабами и раскопками мест, где проходили бои. Со временем набралась немалая коллекция каких-то ржавых штуковин военных времен. Что там было конкретно, я не знаю (не разбираюсь, так что спросите у Сереги, кому интересно, он может об этом часами рассказывать), но расставлено это было по всей квартире, не исключая и ванную, где каска заменяла Сереге мыльницу. Все это напоминало Сереге о деде.
А сейчас сидел Серега в уютном баре на Тенерифе, куда приехал отдохнуть дней на десять. На барной стойке перед ним стояли очередные 50 водочки (отвратная она здесь), а за спиной висела лопатка. Серега был неразлучен с лопаткой, ведь она напоминала ему о раскопках, а они – о деде.
Неожиданно Серега увидел приближающееся тело. Тело именно приближалось, поскольку ходить самостоятельно уже не могло и приводилось в движение скорее инерцией, чем сознанием. Принадлежало тело молодому человеку, который, добравшись до бара, наконец-то нашел точку опоры и прижопился.
«Рашен?» – взглянув на Серегу и показывая пальцем на водку, спросил вновь прибывший. Серега кивнул.
Некоторое время красные глаза коммуникабельного мужчины медленно обводили пространство вокруг себя. Неинтересно. Вдруг глаза резко остановились на лопатке.
«Уот’с зет?» – тыкнул он пальцем Сереге за спину.
«Чё, можно и пообщаться», – подумал Серега. Английского Серега особо не знал, но жестикулировал артистично. «Это лопата. Ай, ай эм… Я копаю», – он показал, будто копает. – «Уор, уор».
«Ю диг?» – помог новый знакомец.
«Ай гоу фар эуэй», – Серега помогал себе жестами. – «Форест. Солджерс киллд, уор. Интрестинг».
«Уор. Ай си. Ай’м Джёрман. Фром Майнц».
Серега напрягся. Он не был уверен, но ему показалось, что речь зашла о немцах.
«Клаус», – немец протянул руку.
Кровь застучала у Сереги в ушах. Серега сделал вид, что не заметил руки. «Надо валить», – думал он. «Чек. Побыстрее», – бросил бармену. Надо было убраться, пока не вышел из себя.
«Май грэндпа уоз эн оффисер», – Клаус продолжал как ни в чем не бывало, а Серега расплатился и направился к выходу. – «Хи уоз эт зет уор. Хи уоз ивэн эуордед фо зе саксессфул оперэйшен андер Шоферхоффер».
Серега встал, как вкопанный.
«Как ты говоришь? Шоферхоффер?»
«Йес, йес! Шоферхоффер!» – заулыбался Клаус.
«Очень интересно. Пойдем-ка, по дороге расскажешь», – Серега подхватил немца под руки и потащил к выходу. «Я Серега, кстати. Вери, вери интрестинг».
Когда Клаус осознал, что здесь творится, было уже поздно. Ему на лицо упала тяжелая горсть мокрого песка. Минуты через две проворный Серега вытер руки и закурил прямо возле свеженасыпанного курганчика. Докурив, он вернулся в бар.
«Там какой-то чудак закопался. Несчастный случай», – сказал он бармену. «Ну, че смотришь-то? Милицию зови!»
Клауса спасли невероятными усилиями всех островных спецслужб, за исключением, пожалуй, военной авиации. Придя в себя, он как на духу рассказал, как все  было. Типа, шел в номер, сильно в туалет хотел. Чтобы сократить, попросил у русского друга лопатку, прорыть тоннель напрямую, так короче выходило до номера. Чтобы срезать, так сказать. Но не дошел – засыпало.
«Чё, не верите, что ли? Да идите сами у Сереги спросите!»

http://top.rbc.ru/wildworld/24/09/2010/471128.shtml