Я в то время работал в школе средней учителем английского языка. Третий курс заканчивал.
Кстати эта ибаная школа, а точнее её руковоцтво, сразу убили во мне желание работать учителем. Почему?
Ну, все знают, что классификация классов по буквам зависит от успеваемости учеников. То есть в классах «а» учаца отличники, «б» четверошники, «В»ну так себе.
А мне дали сразу 6-й «Г» и 9-й «Е». В девятом кстати учился такой кадр, к которому мама ходила на уроки. Её просили просто сидеть, присутствовать. А ему было похуй – он мог и съебать. Это мракобесие конечно компенсировалось 8-мым «А»,
но всё же … всёже во мне потихоньку угасала голубая мечта о даровании доброго, разумного, вечного подрастающему поколению, мечта о жажде этого самого поколения к познанию…..

В опсчем среда. У меня три урока. Между каждым – окно.
После универа у меня времени предостаточно было. И я заскочил к Флянскому (кореш мой) на часок.
За этот часок он успел уломать меня выпить. Ну, я конечно сопротивлялся, но не долго.
В опщем, изрядно приняв, мы придумали весёлую штуку. Он оделся поприличнее. Рубашку, блять, где-то откопал мятую, но единцтвеную, главно што белую епть.
Под видом коллеги моего ( ну это мы так детям фтирали), мол с другой школы товарищ мой пришёл для обмена опытом.
Набрали пива с собой – пиздец просто, литраф шесть.
Ключ от кабинета был всегда у меня. Мы, стараясь идти ровно, прошли в кабинет. Там уселись за стол учительский, мой то есть, и поехали…
Короче, за 10 минут до начала урока первого – свернули всё, открыли окна штоб проветрилось, сами покурить вышли.
Первый урок проводили с девятым классом. Ну тут просто всё. Я раздобрел, дал детям домашку – и отправил домой, тем более что пришло всего человек семь. На прощание напутствовал « Если кто поймает – скажете что сбежали!!».
Кароче пива у нас ещё полно, и времени ещё полтора часа до следующего урока. Мы ессно усугубили нипадеццки.
Следующим был урок с моим любимым классом 8 «а». Ребята там были далеко не глупые, сразу вкурили что в учебнике всякаю туфту пишут. И мы решили что я их буду учить материца праильно по заморски. Они мне потом кстати сочинение писали по пройденной теме. Бугага. В конце года они мне проставились кстати пивом. Принесли прям на урок, мы закрылись в кабинете и распили прям во время урока, они сказали мол и похуй что следующий урок русского языка. Мы, мол, её так по английски отматерим, что она не то что писать – говорить не сможет. Моя школа хули, с гордостью подумал я.
К следующему уроку мы с Владимиром Викторовичем (эт я так его представлял детям). Уже наебенились достаточно.
Тут начались отжэги.
Во первых, мы совсем забыли про пиво, и убрали его под стол в последнюю секунду. Оно палИлось пиздец из под стола, и крышку мы не закрыли, таг что хорошо что не разлили.
Ученики заходят в класс с вопросом «А чё это у вас тут так пахнет как…как на новый год (от блять ассоциации у детей). Вы что, водку пили. На что мой коллега, выглянув из под стола, где он искал пробку от бутылки, невозмутимо ответил, еле ворочая языком.
«С хуя ли?» (матом блять, я его пропнул слехка). «Ой, ой. Извините. Я говорю, это мы тут мандарины ели сидели (вот у него праильные ассоциации).
Перед уроком мы с Вовкой пошли за школу покурить.
«Ты чё ж ептваюмать делаешь?» говорю «Меня ж нахуй попрут со школы, да ещё и в трудовой напишут!!!»
«Лана, лана. Исправлюсь. Ща замутим» И накатывает стоит, гнида. Я тож накатил.
«Какая у тя Сеня тема урока» Спрашивает.
«Хуивознаит» грю.
«Учебник есь»
«Есь»
Короче мы с ним в коридоре на подоконнике наспех набросали план урока. Чо то про литературу кажись.
В общем к концу урока учебный процесс превратился в бардак.
В хламину пьяны псевдоучитель английского языка и культуровед американист Владимир Викторович Уфимцев (Вовка это) ходил по классу взад-вперёд, и на чистом русском матерном языке рассказывал детям о необратимости пиздеца и его роли в английской литературе 18 века. Причём если сначала я, а иногда и дети, пытались его оградить от сквернословия в святилище знаний, то потом смирились все – хули с матами понятнее получаеца.
Я уже смирился с положением вещей. И сидел втыкал на это дело. Я уже придумал что я буду делать. Уже всё решил. Погонят меня, думаю, по любому. Жалобу в универ отправят. Там загнобят, кароче пиздец.

И тут Вова, блять гений чисто беспесты, исправил положение самым простым и оттого гениальным способом. Одной епть фразой он произвёл на детей такое впечатление, после которого они стали чаще ходить на мои уроки, прилежнее относица к учёбе, и часто, блять, спрашивать када Владимир Викторович придёт ищо?
Он сказал
«Дети, осталось 7 минут до звонка. Пожалуйста, постройтесь в очередь с дневниками – и подходите к Дмитрию Павловичу по одному. Он вам выставит оценки за урок.»
Гул недовольства среди аудитории, и подмигивания Вовки.
Я всем въебенил по пятёрке, лишь бы нах молчали. В журнале обозначил эту дату как контрольную.
Дети молчали.
Так об этом никто и не узнал.
А мы с Вовкой допили оставшееся пиво, сходили ещё взяли, обоссали толчок женский (бугага) и разошлись по домам.



Фсёнах.