Она хватилась мыла сразу как заселилась. Квартира была в сталинском доме, двухкомнатка с высокими потолками. И недорого по случаю капитального ремонта. Строители равнодушно следили безразмерными рабочими ботинками. А она за ними прибиралась и не возникала.
  "Ну ладно..." - купила большой кус хозяйственного мыла. Глядь - нету! Непонятка скоро объяснилась: в ведре под умывальником стояла на лапках большая крыса и умно смотрела глаза-в-глаза. Она стала её подкармливать, а звала просто - "Крыска"...

  Он стакнулся с ней чисто по доброте душевной - она тянула прицепом чемоданище на колёсиках и он, как порядочный алиментщик, не мог не помочь такой беде. Ох уж эти "благие намерения"...
Кстати, считаю что никому не вредно какое-то время пожить алиментщиком. Интересный в своём роде опыт: тесное общение с исполнителями, живой интерес участкового. Девушкам тоже всегда интересно как и что. Как в том анекдоте про умную маму и глупую дочку: "А живи, доча, с алиментщиком - никуда ему не деться...".
  В квартире был строительный погром, но с большего прибрано. Она показалась болтушкой - не говорила, а тараторила, и бесстрашной как все провинциалки. Первым делом они предметно обсудили крысиный вопрос, будь он неладен, и он даже тюкнул ногой по ведру, где крЫсино жилище. "Это очень разумно, что ты их приручаешь", объяснил он,- "одну отравишь - придут две, и что-нибудь погрызут в отместку". Дело в том, что через дом располагался завод-холодильник, а он там было подрабатывал в студентомююах и бывал на экскурсии в собственно морозильной камере, где штабелями  кубы масла и полутуши разного мяса, всё каменное. А под самой крышей, на швеллерах каркаса сверкали глазками крысы. И не абы-какие, а мохнатые как сибирские кошки. "У них норы в масле, там и плодятся, при минус двадцати", рассказывал карщик, довольный эффектом у слушателей. А крысы попроще, типа обыкновенные, приспособились кормиться наглыми налётами на туши, которые из упавших с кара. "Не сцы в компот, тебя не цапнет", посмеялись с него в первый день. Извести их не было никакой возможности: отраву не жрали, хоронились в канализации, прогрызая если надо чистый бетон. Уважали только терьерчика Ёську (от Иосифа). Днём Ёська ховался от санитарного начальства в тёплой бойлерной, а под вечер выбирался на сафари, видок имея самый лохматый. Крысы старались с придурком не связываться...
В поисках лучшей жизни по канализации крысы обжили окрестные многоэтажки, предпочитая сталинки хрущёбам и брежневкам подобно жильцам из людей. Да хватит о крысах!, слышу я сердитого читателя. Как скажешь, мой неуважаемый - могу и про девушек...
Вторым делом вкратце коснулись квартирного вопроса, будь он дважды неладен. Он поделился своим жилищнымным горем, что теснится в однокомнатке с тремя(!) детьми, коих любезно сплавила бывшая, чтоб не мешали колдырять на пару с новым. Так что дочке приходиться к френду ездить на автобусе за семьдесят кэмэ или фачиться по крутым тачкам, от чего получаются красные коленки. Она подхватила что их семеро детей и тоже всё было заставлено кроватями и она, получив паспорт, как только так сразу рванула в большой город не за красивой, а просто за жизнью. Но проклятый вопрос жизнь эту портит необычайно. В одной квартирке попались гады-соквартиранты. За то что не давалка, говно за собой не смывали и она делала это за них, стиснув зубы. Не съезжала только из-за цены, но не удержалась и таки съехала. Начались хождения по квартирным мукам...
То заедет в типа хостел от старой ведьмы с принудительными работами вроде регулярного выбивания ковров, мытья и так чистых окон и сантехники и прочего в таком роде. Не выдержала, съехала. Поселилась у алкаша по дешёвке. Продержалась две недели. К алкашу на зелёный огонёк заглядывали местные алконавты, но хуже всего - алконавтихи и это был край... В квартирной конторе предложили эту в доме под капремонтом, никто не соглашался. Строительные мужики хоть мусорят и дюбают чем-то допоздна, но к стенке не зажимают и в трусы не лезут, такое счастье!
  Они сошлись как жилищно-близкие и он стал заглядывать "на чай". Она чудесно готовила и скармливала алиментщику готовое без остатка, сама же "худела". У неё была типа мечта. Мечта звалась - телевидение. Глухая провинциалка, где в доме не было ни книги, она справила сценарий большого шоу в духе модных тогда про выживание на необитаемом острове и прохождения препятствий в Форте Байярд. Там были ловкие квесты в пещере прорицательницы, интриги с выбыванием и подобная мура. Но всё правильным языком и с литературным блеском. Он был удивлён...
  Стать звездой не прокатило. Надо было забашлять телемафии, пятнадцать тыщ баксов. А хватало только на скромную жизнь на съёмной квартире. Зарабатывала она непосильным трудом обучая буржуйских деток английскому языку. Детки были ещё те и она придумывала для них настоящие спектакли, чтобы они играючи перешли на будущий родной язык.
  Личной жизни у неё не было. С презрением она отзывалась о телевизионном контингенте. "Он говорит мне - я должна родить и вырастить ребёнка до пятнадцати лет, и если тот в пятнадцать лет скажет ему "папа", то только тогда... А сам получает сто долларов и живёт с мамой",- кипятилась она.
  Он тоже жил бобылём, дети мешали, да он и не смог бы - оказался однолюбом. Тормозили воспоминания о телячьем счастье любви. Потому и не дёргался, когда она вспрыгивала на кухонное шипение в халатике на голое тело, что тугие провинциальные сиськи скакали вместе с ней.
  С неких пор она стала отвечать на иновызовы. Долго и эмоционально что-то обсуждала на английском. Потом переводилала: "он перечислил кем я буду - наложница, мать его детям, хозяйка в доме, кухарка индийской кухни... он вдовец-индус, ещё не старый", или, после особенно горячего разговора: "они ищут кого-то для шведской семьи... торопят с согласием, готовы перевести деньги на билет... ты не знаешь случайно, где Вестерн Юнион?". Он случайно знал и вызвался показать. По дороге она была отчаянно весела и он понял, что она уедет. Он знал это состояние, когда типа головой в омут...

  Ему открыла дверь незнакомая. "Вам кого?.. Она здесь больше не живёт". "И не предупредила, странно", задумался он. Но, собственно, кто он ей...