Красное топорище
Я наточил нос и разрезал носом солнце на две части. Теперь буду резать носом звезды. Если нос наточен, можно резать что угодно.
- А что бы мне еще порезать носом? - спросил я у Достоевского.
Но Достоевский сказал, что нос никогда не заменит топор.
И я сделал пластическую операцию, чтобы мой нос принял форму топора.
И тогда Достоевский взял меня в Раскольниковы.
Люди, берегитесь острых носов, они могут быть скрытыми топорами!
- Это не рассказ, это призыв! - сказал мне критик.
- А я знаю, шуток сейчас никто не понимает! - сказал я и не дописал этот рассказ.


Поехала крыша под карантин
Сидя на карантине, я увидел чёрта, да ещё и в деталях и не только на нем я увидел много деталей, а во множестве деталей нашей жизни и при том во всех одного и того же черта. И я стал замечать во всём чертовщину! Пока я карантинил и никуда не выходил, пустота вокруг стала заполняться чертями. Чтобы не было так одиноко, я стал себя изучать в зеркале. Смотрел, смотрел. И пришел к выводу, что черт кроется в деталях. Какая самая главная деталь моего тела — зрачок. И вдруг я увидел  у себя в зрачке пляшущего чертика. Вот елы-палы, действительно черт, - подумал я. Действительно какой-то чертик у меня. Вот уж я никак не думал. А у других интересно — тоже самое. Я еще не знал, что я для себя пойму, если я в других глазах тоже увижу чертей. В этой задаче не было никакого смысла. Мне просто надо было узнать, есть у других черти в глазах или нет. Я не знал, зачем мне надо увидеть этих чертей и какой я из этого сделаю вывод. Вывод придет сам собой, если я увижу или не увижу, но сперва надо увидеть. Но зачем, я еще не понимал. Но все люди были слишком далеко. Я тогда побежал на улицу, там были одни черти. И я попросил людей: откройте глаза и не двигайтесь, мне надо посмотреть в Ваши зрачки. Но все от меня шарахались как от идиота. Я тогда подумал — надо поймать кого-нибудь и посмотреть — есть у него в глазах черти или нет?
Все окружающие были в масках, и я стал усиленно всматриваться всем в глаза. Некоторые смотрели мне в глаза взаимно. Некоторый взгляд отводили. Кто-то меня не замечал.
Тогда я стал подходить к людям поближе и всматриваться им у глаза усиленно. 
- Ты что, на грубость нарываешься? - вспомнил я слова Высоцкого и стал нарываться на грубость.
Но ничего не получалось. Вялые, инертные прохожие на меня не реагировали. Им было неохота и некогда со мной связываться. Но я все смотрел, смотрел, и смотрел всем в глаза.
Потом карантин кончился, но у меня на всю жизнь осталась привычка смотреть в глаза.

Автоответчик
- Я люблю тебя, - сказал мне чат-бот.
- Если любишь взаимно, нажми один, если не любишь, нажми два, если хочешь обсудить — оставайся на линии.
- В целях безопасности все разговоры записываются.
- А если я на кнопочку нажму, тебе будет приятно? - спросил я у чат-бота.
- Если хотите повторить, нажмите на ноль, - сказал чат-бот.
- Ещё ничего не было, а ты уже — повторить! - сказал я чат-боту и бросил трубку.
Вдруг мне сразу перезвонили.
- Оцените качество нашего обслуживания. Если хорошее, то пять, если плохое, то ноль.
Я удивился и поставил им твёрдое четыре.
После того, как я поставил железяке "четыре", я понял, шо хватил лишку в своей безграничной щедрости и плюнул в трубку.
Потом мне стало стыдно и я перезвонил, чтобы извиниться.
- Вам ответит первый освободившийся оператор, оставайтесь на линии. Предполагаемое время ожидания - 8 лет или 5, если Условно Досрочное Освобождение или скоро, если амнистия.... Ваш звонок важен для нас...
(с) Юрий Тубольцев