Какая же, сука, все таки эта Эмка тяжелая. Не сразу конечно, сразу успокоительно действует. Махал бы и махал с ней, хули, в Контре тоже всегда выбираю. Но вот после 4-часового марша по каменной пустыне, без дороги, без причины, в постоянном напряжении и с тупым, постоянно сверлящим голову вопросом: «Зачем я здесь?»… Но ведь не бросишь, да и других все равно не дадут. М16 – стандартное вооружение армии обороны Израиля.

Как я попал в это гавно? Да точно так же, как и многие из бывшего Серпо-Молотного. История, знакомая многим по переходу к «новой жизни» - полуразваленный завод, задержки с зарплатой, новый собственник и объявление на воротах: «Цех расформирован. Трудовые книжки можно забрать в бухгалтерии». Вечная нехватка денег, слезы матери, скандалы. Отец, теперь всегда хмурый, меньше разговаривающий и все больше ударяющий «по-белой». Потом больница, не выдержало сердце. Заложенные у барыги бабкины кольца, мамины сережки и золотая печатка брата. Хватило, чтобы не положили в коридоре. Хорошо сосед доктор, спасибо ему, ведь не выбрался бы. После выписки твердое решение что-то менять. Документы бабушки, в 34 году свалившей из Германии в Польшу еврейки. Как ее жизнь в Донецк занесла? Попытки получить право выезда в Германию по «немецкой линии», отказ, по «еврейской», снова отказ. «У вас, гражданин, национальность русский. А у жены вашей – украинка. О чем может идти речь?»

Письмо знакомых, рассказы о возможностях, новой стране. В посольстве Израиля – без вопросов, всей семьей – еще лучше, давайте паспорта и бабушкины документы».   
Хорошо помню день отъезда, немногочисленных родственников на вокзале, 2 лучших друзей, обещания писать каждый день, брата, наотрез отказавшегося уезжать. Хули, ему за 20, он сам решает. А в 15 лет с родителями не поспоришь. Пароход из Одессы, все новое и интересное. Чужая страна, но почти везде родной язык. Надежда, что хуже чем дома уже не будет.

Вроде наконец-то повезло, отец нашел работу по специальности, да, он хуярит как конь, но может обеспечить семью. Улыбается чаще, что уже зачотно. Школа, новые друзья, забытое с успехом обещание о письмах каждый день старым. А потом…
Черный берет, оливковая форма, красные ботинки. Солдат боевых частей армии обороны Израиля. Постоянная парка мозгов «о необходимости защищать родину». Нихуя, уважаемые, моя родина в 2 тысячах километров, и ей, слава Богу, ничего не угрожает. Но славяне народ впечатлительный, да и молодая кровь в с мочей в жилах.
На распределении мне повезло. Сержант, здоровенный львовянин, земляк. «Никого не слухай. Скажеш, як я научу. Пышы заяву в рабочую, по здоровью». Поебали мозги будь здоров, засунули таки в боевые, спасибо, что в центр страны.

У Пашки, из Краснодара, был другой сержант. Ему было всего 19. Ночные выезды на территории, проверка местности, рейды в палестинские села. Это только кажется, что Хаммер бронирован, Катюша – снаряд суровый, ему до этого как-то похуй. Хоронить было практически нечего.

Война – это не Контр Страйк, тут с новым раундом тебе не дадут 100% жизни. Да и интерес пропадает, после первого боевого выезда быстро взрослеешь. Кто виноват – хуй просцышь, поди разбери. Из 11 «бывших союзных» в учебке нас все еще 9. 
Надеюсь, когда через год мы выйдем, сможем встретится таким же составом, как сегодня. А там – жизнь покажет.