африка встретила 50ти градусной жарой. Раньше я думал, что нигер- это такое ругательство. Но нет- это страна! В аэропорту Ниамей нас встретил абориген Валера ( в прошлой жизни житель Питера), пояснивший нам с гордостью, что Нигерия и Нигер: две большие разницы. Ну и хуй с вами, подумал я и рванул к бару:
-Эй, черномазый, ви хев драфт бирр? Как ноу? Охуел?
-А, о кей! Ви хев боттл бир? Есс? Оо! Гив ми ту плиз!(ахуеть, дайте две! прим.переводч.)
-Ты чё мне дал, дурень?! Чё за негр на бутылке? Нахуй мне этот Анкл Бенц?
А! это у вас бирр такой? Феникс? А что общего между птицей, восстающей из пепла и пивом? Что – монинг? А, утром пойму, ну тагда давай ещё!
Утро наступило для меня часам к пяти вечера. Я очнулся от тряски в раздроченном исузу, рядом сидел навязанный мне в аэропорту тип со странной фамилией: Кознов. И был он мрачнее тучи, то ли от того, что я при знакомстве спросил его: а не меняли ли вы в день получения паспорта буковку в фамилии, толи от того, что в данный момент мои ноги в грязных армейских ботинках упирались в его новый импортный рюкзак.
Когда нас привезли в стоянку туарегов, строго предупредили: у местных ничего не пейте!
Ха! подумал я, и как только за ужином  у костра, разожженного из верблюжьего гавна, мне подали плошку с жидкостью- я не задумываясь сделал три глотка. Через минуту мир во мне изменился!

Канапля, во всех её производных не даёт даже доли от того, что я увидел! Я мог понять и почувствовать каждую клетку, каждую молекулу этого мира. Я мог стать чем угодно: вселиться в дерево или траву; услышать шелест подкрадывающегося сзади скорпиона и внушить ему повернуть обратно. Я чувствовал страх и боль ящериц, которых бросал живьём на сковороду добродушный абориген! Местные дамы, годами не видевшие не то что мыла- просто воды, кроме питьевой, сразу превратились в волшебных принцесс, а запах их немытых тел стал мне дороже фрацузких парфюмов! Сказка!!!

Но что то вносило дискомфорт в окружающий меня мир. Чьи то чёрные мысли мешали мне наслаждаться этим праздником жизни. А! это всё такой же мрачный Кознов! Бедненький! Он лишен радости единения с миром! Щас я его спасу!!! Как кстати за его спиной оказалась бутылочка с водой. Аккуратненько выливаем бесполезную жидкость и наливаем остатки чудодейственного напитка. Вот как раз и жареные ящерецы подают. Правильно, ешь. Солёные? Айяйяй! А вот водички хлебнёшь? И он хлебнул канешно! Три глотка. А через минуту уже сосредоточенно разглядывал бутылочку в свете костра. Бля! Палимся! И я вскачил перед ним в свете зыбких отблесков:
-По какому праву ты, чей рост измеряется в жалких сантиметрах, дерзаешь противиться воле великих богов?! А ну пей давай!
И он выпил всё… Это только утром мы узнали, что больше трёх глотков этой гадости пить нельзя… Поэтому на рассвете, когда все собирались на охоту, Кознов сосредоточенно пытался влезть в свой рюкзак, и судя по его виду, занимался он этим всю ночь и ни какая сила в мире не смогла бы его от этого отвлечь.

Африка бывает и такая.