Пока Фриня описывал достоинства  кустов, я попытался придать ситуации обьективность и недоверчиво сказал:
- Пиздиш!
Фриня слегка надул кеды, но не угомонился и продолжал описывать увиденное. Не далее как вчера он ездил в одну художественную школу, затерянную в Карпатах, и проезжая очередное живописное село заметил невиданной красоты ёлки. С пылом начинающего художника Фриня живописал бошки и размер кустов, предлагая выдвинуться немедленно. А мне вспомнилась другая его находка, тоже кусты, которые мы  под проливным дождём корчевали  с огорода, и оказавшиеся  бутором, непригодным даже на молоко. Я не преминул напомнить об этом пылкому разведчику, но это его не смутило. Фриню вообще было трудно смутить, под благовидной внешностью студента уже тогда просматривался городской полинаркоман в лучших традициях. Что бы там ни росло, пасовать, когда предлагает Фриня, было мне неприемлемо, тем более что во всю лютовало межсезонье и ТГК не хватало, приветствовался любой продукт, содержащий хоть немного чудодейственной смолы.  Мы выдвинулись.

        Идея взять водяной пистолет возникла непринужденно, как и большинство отличных идей.  Это был классный пестик – точная пластмассовая копия Вальтера П38, с пары метров производил очень реалистичное впечатление. Когда я  вытаскивал его в толпе, происходил мощнейший резонанс, это нас очень забавляло. Полуторачасовая поездка в автобусе, полном гуцулов придала нам решительности. Немного отклыгав от концентрированного штынка брынзы, лука, навоза и синтетических носков, мы направились к финишу нашего путешествия.
-Там, под склоном – деловито сказал Фриня. Мы подошли. Под горой располагалась аккуратная хатка со всем , что полагается сельской хате – огород, пара скирд, сарайчики… Но увлекло меня, как ни странно не это: в не самом дальнем углу огорода росла конопля. Кусты были добротные – метра по два и , что меня удивило, с минимумом листьев, одни бошки…  Но ещё более меня поразила схема посадки – по углам стояло штук восемь самцов а в центре – штук восемь мамок. Бошки так налились, что мамки  устало кренились на ветерке, я не мог больше этого выносить и, оставив Фриню на палевее устремился в бой.

    Даже для острого кухонного ножа кусты оказались  достойными соперниками, я попотел, пока первая мамка рухнула рядом. Тут раздался тревожный свист Фрини, точнее зловещее шипение, потому, что свистеть Фриня так и не научился. Я оглянулся – со стороны дома бежал дедушка, размахивая каким то предметом. Вспомнились селянские бунты с косами, я занервничал. Убежать с кустом я не успею, без куста – не хочу, а вдруг дедушка бендеровец ещё тех времён? Мои размышления были прерваны тем, что я нащупал за поясом П38. Дед  был в пяти метрах – я вскочил, выдернул пугач и направил ему в лицо. Хотел написать что Вальтер произвёл на деда неизгладимое впечатление но понял что это литературный шаблон. Дед просто напросто охуел.  Он рухнул на колени и поднял руки вверх. Мои предположения о его славном бендеровском прошлом подтверждались – модель пистолета была ему явно хорошо знакома. В руках у него была сапка, которую он откинул при виде пугача.
- не режьте, сынки… - дед имел в виду кусты.
- дед, а зачем те стока канапли?
- та как же, птичек кормить…- удивился дед - я вам сынки сухой дам ...
Он подошёл к ближайшему стогу и отделил от него внушительный куст. Стог был классический, из сена, но куст был характерным – до боли родным и знакомым.
- этот мы тоже заберём – я показал на срубленную ёлку.  Дед не возражал.

      Погрузив шышки с обоих кустов в сумку, мы в отличном настроении заторопились домой, где нас ждала банка сгущёнки и другие аксессуары приготовления манаги. Обратный путь был не в пример приятней, автобус был почти пуст и мы с комфортом вернулись в город но перед самым домом нас встретила гопота. Это были местные урела, отчаянные бухари и бакланы. Они были под шафэ т. е. находились в отличном расположении духа и дружно, хотя и нестройно поприветствовали нас. Ответно раскланявшись, мы собрались элегантно ретироваться, но гопкомитет, снизив голос до зловещего мурчания, поинтересовался «нед ли чо курнуть»… Я никогда не упускал случая окультурить перспективный деклассированный элемент, и ответил утвердительно. Настроение гопников ещё более улучшилось, и я торжественно вручил им жменю бошек с сухого куста, честно предупредив, что качества не знаю.

      Добравшись домой, мы решили попробовать курнуть сухих бошек перед варкой манаги. Забив по внушительной персоналке, мы закурили. После тройки хороших напасов я почувствовал, что теряю удельный вес, а восприятие окружающего конкретно изменилось. Фриня безумно сверкал покрасневшими глазами, и часто дыша, хрипло произнёс:
- трава цепляет…
Я в ответ смог лишь довольно рассмеяться, но кое-что вспомнив, сквозь смех процедил:
- …а прикинь как щас гопота ахуевает!