Удар в лицо. Кровь на зубах. Привычная роль жертвы. За что? Да просто так. Ах да – я суп пересолила. Когда все это началось – до свадьбы, за неделю. Гуляя, встретила подруги брата, а он увидел вместе. Избил жестоко, даже зверски. Потом мой шок залил слезами, крик замолчал губами-языком, а страх смирил любовью. Страсть, похоть, ревность – в нем все и сразу. Куда бежать, зачем бежать – комфортная роль жертвы.

Да он красив – глаза без дна, атлета тело, пальцы скрипача. Душа черна, мне жаль его, себя не жалко - счастье в нем. Он мой, а я его – вся без остатка. Во мне нет тайны, мысли скрытой, читает он любую блажь. Муж знает все, на теле - родинки и шрамы, в душе – обиды, страхи. Он бог, а я дерьмо, и в этом вера. Должна страданьем искупить те годы, что были до него. Мое лицо покрыто болью.  Я зеркала боюсь, уродливые пятна в нем - его признания в любви.

Упала от удара – он бережно поднял. Кровь выпил поцелуем, «прости» сказал, - «просил солить не сильно». Моя вина, плохая я, так было, есть и будет. Обнял, прижал к себе – покойно мне, не больно вовсе. Трахнул тут же - на столе. Оргазма нет, есть счастье слышать крик его. Дрожит, кончая, впиваясь в рот мой, рукой хватая воздух. Кончил, грубо отпихнул, как будто тряпку шваркнул. Пошел смывать свой пот и «слизь», к которой отвращенье.

Давно ли с ним – не знаю, я возраст свой забыла. Моя работа – дом и он, мои друзья он, он и он, моя семья – он, только он. Другого мне не надо. Люблю его, боюсь его, ведь без него – я пустота, след на воде и только. Поел. Ушел, сказав, - «хочу пирог с печенкой, из дома ни ногой, на выгул ночью». Зачем сказал – ключей-то нет, как нет желанья выйти. Прогулки наши в темноте – награда за старанье. Закрыла дверь, привычна боль внизу - мне пальцы радость дарят.

Мой мир - дом, кухня, книги, телефон. В нем номер лишь один – он мне звонит, а я ему не смею. В окно смотрю – его ищу, другие шваль и падаль – так он сказал, ему я верю. Мой бог, мой муж и брат мой кровный. Тиран и деспот.  Деспот и тиран. Однажды вечером родители ушли – вернулся только он. Обнял, сквозь слезы прошептал - «теперь ты у меня одна, так будет вечность».  Так будет вечность, пока я не умру и в этом счастье.