Папе

Отец был на улице, курил с Вовой под навесом летней кухни. Двор освещал яркий фонарь. Он висел у самого забора и его свет на земле, почему-то, напомнил Владиславу сцену из фильма про войну. Там прожектором освещали территорию ни то концлагеря, ни то двора казармы. Самого фильма Владислав не помнил, только этот кадр всплыл в памяти. Вокруг фонаря летала мошкара, что, попав в луч света, словно становилась больше и даже начинала неярко светиться.
Под навесом, где стояли отец с братом, было темно. Оба они виделись темными фигурами с неяркими угольками сигарет у лиц. Владислав сперва даже не понял, кто из двоих кто. Он взял книги поудобнее и тихо пошел к ним.
-…заявление с открытой датой, - говорил Вова. – Ну, я ж не лох, я написал обычное и отдал директору. Говорю: «Если я хуево работаю – увольняйте, если нет – то не давите». Он повыебывался, конечно, но заткнулся.
-Хреновую ты работу нашел. – Отец заметил Владислава. – Не то что брат… да, Влад? Кто ты там уже?
-Да там просто название должности красивое.
-Скромняга, - отец потрепал его по плечу.
-Ладно, - Вова затянулся и затушил окурок в пепельнице. – Я пойду уже, хочу завтра пораньше выехать.
-Давай.
Они проводили Вову взглядом.
-Раздолбай, - с одобрением сказал отец. Потом он посмотрел на Владислава. – Как там Аня, нормально все? Ничего не надо?
-Все нормально.
Отец кивнул и поднес сигарету к лицу. Когда он затянулся, уголек окрасил его лицо красно-оранжевыми пятнами мягкого света.
-Хорошая девушка, - сказал он. – Скромная.
-Да, она хорошая, – тихо сказал Владислав.
Он взял книги в другую руку. Правая ладонь была уже влажной от прикосновения к обложке. 
Отец этого не заметил. Он смотрел в сторону пристройки из белого кирпича
-В гараже крыша потекла. Скоро ливни пойдут, надо успеть починить.
-Я помогу, если хочешь.
-Да ладно, отдыхайте. Все равно мне делать нечего. Думаю, может, вообще  продать все к херам и обратно перебраться?
Владислав пожал плечами. Он глухо кашлянул, не открывая рта, и сказал, смотря вниз:
-Пап, я тебе тут купил… Помнишь, ты когда переезжал, потерялись? – он протянул ему книги.
Отец взял их:
-Ну-ка…
Он вышел из-под навеса и немного наклонил лицо, рассматривая. Это были два толстых тома в твердой темно-синей обложке. На лицевой стороне обеих книг была большая стилизованная буква «В». В верхнем полукруге буквы стояла цифра – номер тома. Только она и отличали одну книгу от другой.
-Высоцкий?
-Да. Я помню, ты еще искал, когда приезжал.
-Было дело… Где нашел?
-На Петровке.
-Хорошие книги, спасибо.
Отец вернулся под навес и положил их на стол возле пепельницы. Потом затушил в ней окурок.
Они постояли молча. Было слышно, как поют цикады или сверчки, Владислав не знал, как они называются.
-Не спится мне что-то, в последнее время. Почитаю как раз…
Он говорил, не глядя на сына.
-Пап, а помнишь, как ты учил меня играть ту песню?
-«Корабли постоят»?
-Да.
-Помню.
Даже в темноте отец чувствовал, что Владислав хочет спросить еще что-то. Теперь он смотрел на сына, на два темных пятна, которыми в темноте казались его глаза, и спокойно ждал. Но Владислав молчал. Наконец, он мотнул головой.
-Просто спросил… Я пойду, спокойной ночи.
-Спокойной ночи, - кивнул отец.
Владислав тоже кивнул в ответ, растеряно улыбнувшись, и пошел к дому. Уже на крыльце отец его окликнул:
-Влад!
-Да? – он обернулся.
-У тебя зажигалки нет? Я свою оставил.
-Нет, я же не…
-Ясно.
-Я могу вынести.
-Не надо.
Владислав увидел, как темная фигура отца отвернулась от него.

Он лежал на спине, приобняв Аню. Ему хотелось, чтобы она уснула, и он мог подумать о своем в одиночестве, но Ане тоже не спалось. Поэтому они просто лежали  и пытались молчать. Он смотрел на сумеречно-серый потолок, а она водила пальцами по его коже. В тишине дома было слышно даже тихий шорох ее прикосновений.
-Мама о тебе так говорит... Ты у нее любимый сын, да?
-Любимый сын? Наверное, не знаю.
Аня поцеловала его в грудь и положила на нее голову.
-Слав, о чем ты думаешь?
-Так… вспоминаю.
-Ты такой напряженный сегодня.
-Устал… не люблю куда-то ездить, ты же знаешь.
-Знаю…
Аня вздохнула. Она уперлась Владиславу в грудь подбородком и посмотрела на него. Он так и глядел в потолок, покусывая губы.
-А твоему папе Высоцкий нравится, да?
Владислав чуть двинул головой и посмотрел на Аню.
-Да. Он даже Вовку в честь него назвал.
-Я так и подумала…
Он провел рукой по ее спине вверх, а потом слегка потрепал по волосам.
-А еще есть такая планета – Влад Высоцкий. Маленькая, даже не видно…
Аня ждала, что он скажет еще, но Владислав молчал. Тогда она снова положила голову на его грудь.
-Знаешь, Слав, - сказала она задумчиво, - папа тобой гордится. Просто он не показывает так…
-Наверное… Не хочу об этом, давай спать.
Она подняла голову:
-Нет, Славик, правда. Он просто как ты, тоже не любит показывать чувства. Я сразу поняла, ты в него пошел. Вы вообще похожи...
-Перестань.
Он сказал это тихо, но резковато. Ане даже стало неловко за свои слова.
-Прости…
-Да все нормально. Просто давай спать.
-Давай, - согласилась она, вздохнув.
Аня легла, закрыла глаза и крепче прижалась к Владиславу. Он снова потрепал ее по волосам, почти по-отечески, и обнял.
Они лежали так еще несколько минут, потом Владислав сказал:
-Ты очень понравилась ему. Ну, и маме тоже… Он вообще редко о девушках хорошо говорит. А ты понравилась. – Владислав аккуратно повернулся на бок, не выпуская Аню. – Я рад, что познакомил вас.
Больше в ту ночь они не сказали друг другу ничего. Он заснул первым.