Надеюсь, что покойный Кир Булычёв простит меня за украденную идею.

Семеро человек шли по заросшей травой дороге в сторону города. Один впереди, четверо посередине, двое сзади. Одеты они были совершенно по-разному – кто в камуфляжный бушлат, кто в пушистую женскую шубу,  у ведущего поверх серого пиджака было надето ограждение от фрезерного станка, а у двоих замыкающих на головах красовались мотоциклетные шлемы без стёкол. Люди, которые шли посередине, несли с собой разный хлам – один волочил за собой раму от зеркала, у второго на поясе висел ЖКИ монитор, который страшно мешал ему идти, а двое других с огромным трудом тащили за лапы чучело небольшого медведя. Замыкающие несли в руках косы, а у переднего был топор. Выражение лиц у всех было злобно-испуганное.

-Остановимся и будем отдыхать, - сказал первый. –До Порта ещё долгое время хода, а наши ноги уставшие.

Если бы их увидел и услышал здравомыслящий человек, то он бы, наверное, громко рассмеялся. Вся беда была в том, что таких людей не осталось после того, как примерно четыре года назад случилось Нечто. Никто не знал, что конкретно случилось, поэтому считали, что случилось именно Нечто. Нечто заключалось в том, что в один прекрасный день все живые существа на планете потеряли память, а многие потеряли ещё и разум. Почему, как и зачем это случилось - никто не знал. Просто за мгновенье всё, что казалось чертовски нужным и важным, перестало всех волновать. Деньги, оружие, государственные границы, история – всё отступило даже не на задний, а, если можно так сказать, на никакой план. Всех стало интересовать не это, а то, как добыть себе пищу, как согреться в холода, да и просто – как выжить. Животным было, конечно, легче. Волки вспомнили, как охотиться, лисы – как рыть норы, а птицы – как клевать и нести яйца, уже через несколько дней после того, как случилось Нечто. Людям на это нужно было гораздо больше времени…

Ну а сейчас мы видим небольшую кучку существ, которые остановились около брёвен, видимо не так давно бывших беседкой…

Того, который шёл первый, звали Пинцет. Раньше его звали, конечно же, по-другому. Всего пять лет назад это был заместитель командующего сибирским военным округом генерал-майор Леонид Анатольевич Торпедов. Сейчас он, разумеется, об этом не знал. Сейчас он снял с шеи тяжёлую железяку и жевал курицу, которую никто не удосужился даже толком ободрать и думал, как бы ему быстрее провести свою группу в Порт до темноты, не попавшись в ловушку других кланов. В это же время он пытался выдрать клеща, который сидел у него между пальцами. Его коллеги, двое замыкающих (тоже, кстати, в прошлом, отнюдь не штатские), сняв шлемы, просто сидели на дороге и спорили о том, существуют ли люди-орлы. Карт говорил, что существуют, а Корень утверждал, что нет. Челноки же, которых вели эти трое, уселись в круг, положили рядом с собой свой драгоценный скарб и тихо пели Песнь своего клана (у каждого клана была своя Песнь, состоящая, в основном, из звуков). Все они хотели попасть в Порт, но все понимали, что уже вряд ли успеют.

Попасть в Порт – это значило выжить. Очень редко находились смельчаки, которые могли прийти в Порт после захода солнца, а тех, кто приходил в Порт после ночёвки в Лесу, не было вообще. Многие играли в этом свою роль. Во-первых, это были кланы бандитов, которые ловили челноков и забирали у них их бесценный груз, а их самих съедали. Жили они около Портов, а их количество нередко превосходило сотню. Во-вторых, это были люди-орлы, о существовании которых напрасно спорили Карт с Корнем. Жили они в Лесу, страшно боялись света, а от орлов у них было лишь то, что они немного умели летать. В-третьих, это были обычные звери, которые, видя безнаказанность человека, накидывались не только на одиночек, но даже и на небольшие группы. Ну а в четвёртых, это была вся нечисть, которую можно встретить даже в обычном лесу, не говоря уже о Лесе, в котором когда-то произошло Нечто.

Пинцет отбросил последнюю, обсосанную им кость и встал.

-Слушать я всех и вы тоже меня, - торжественно произнёс он, - не можем мы успеть скоро прийти в Порт до того как быть темно. Мы останемся ночевать здесь и мы делать то что будет. Хочу чтобы все готовились.

Никто не возражал, было очень тихо, лишь только на ветке громко и нагло стрекотала сорока.


ОСЛ, он же ixodid
Минск, 2008 (последний день високосного года).


ЗЫ. Если продолжение кому-нибудь нужно, то выложу.