Давным-давно,  в одной стране на четыре буквы сменился государственный строй. Настало время в рот ебанного, волчьего капитализма. И на самой заре этого в рот ебанного капитализма, страна взяла - да развалилась. И стала после развала страна называться на три буквы. Нет, не «хуй», как вы подумали, но что-то около такого. И жизнь в стране новой стала хуевая, и не завидная.
Короче, были все недавно люди, а стали вдруг хуи на блюде. И некоторые из этих хуев на блюде подались барыжить и приумножать копейки свои сиротские. Доприумножались так, что, сука, разбогатели не хило и стали их называть «коммерсами». Другие хуи на блюде, вроде как ничего, по жизни, не умели, - ни думать, ни делать, а умели давать пизды, причем всем и каждому. Таких стали называть «бандюганами». И были третьи хуи на блюде -  не то, не се. Ни барыжить особо  не умели, ни пизды, как следует, дать. Таких стали называть «быдло» или «нормальный среднестатистический гражданин». Но, про «быдло» в другой раз. Сейчас же сказ про замазки меж «коммерсами» и «бандюганами». Так вот, на заре в рот ебанного, волчьего капитализма или как его еще называли - период первоначального наебалова, кентовались меж собой, весьма тесно, коммерсы и бандюганы. Мочили, правда, периодически друг друга  - не на жизнь, а на смерть. Что поделаешь, табачок врозь, да и денежки тоже. Но, все-таки более-менее сносно жили. Даже в гости друг к другу ходили.  Вот как-то зовет бандюган коммерса:
-  Типа, слышь братан, зашел бы, как нить ко мне, посидели, порамсили бы, дернули чего покрепче, бухнули, блядей посимпатичней  отодрали, о делах наших, скорбных, побазарили.
Ну, коммерс отвечает:
- А чё ж не прийти – приду! Ебана!
И пошел ведь к упырю бандюгану. Да и как не пойти, в доли же с эти чертом,  как никак процент за крышу отстегивать приходится, да и так, типа,  помогать материально на всякие бандюганские нужды. Попробуй не помоги, вмиг упыри с утюгами и паяльниками прискочат - а очко то ведь одно! Жалко! Да и хуй с ними, с деньгами то, еще глядишь  нарубим. Время счас какое мутное. Лови рыбку, да лови. Ладно, че то я забазарился, пора к упырю идти.
Ну, коммерс взял кентовский подгон и почикалял к дружбану лихому. Приходит, а бандюган уже гудит, аж дым из ушей. Потцонов полный куток и все страшные, как черти, упыри одним словом. Бандюган, весь из себя любезный:
- Здорово братан, чо то поздно ты притопал, все уж пожрали, да попили. Ну, ладно чо нить найдем. Садись вон туда.
И показывает на какое-то зачуханное место. Коммерс думает: «Блядь, место какое не козырное, стремное, ну ладно». Сел короче. Ему тут же водяры остатки со всех недопитых стаканов посливали  в банку какую-то из-под майонеза  и ставят. «На, типа, пей. Не обессудь другой тары нет, да водка закончилась». Коммерс берет, зырит на свет жирную, заляпанную банку, морщится. Думает: « Чо за хуйня». Тут ему еще каких-то объедков наваливаю. Типа «Закусывай братан, не обессудь другой хавки нет, все съели». А с противоположного конца стола бандюган, башней своей так покачивает хитро. И щуриться, как бы презрительно говоря про себя : «Давай, давай гость, дорогой жри и пей  помои эти. Вот оно ваше место коммерсантское».
А коммерс мотает банку в руке смотрит на таз с объедками, на бандюгана,  и думает: « Нет уж, упырь ты бандюганский. Так вот, бля, как  ты руку дающего привечаешь. Посмотрим, как запоешь, когда бабки понадобятся на срочняк какой. Сука, не уважаешь коммерсов, специально выебываешься. Ну- ну. Увидим, чья возьмет в конце». Встает и говорит вслух:
- Да спасибо, брателло, что пригласил на такую ништяк-тусовку. Правда сыт я, жрать чо то не хочется.
И презрительно бросает банку, проливая водяру на стол.
– Ты тут блядей обещал посимпатичней.
- Так, говно  вопрос, вон в комнате соседней сидят. Иди выбирай. Все пиздатые, красавицы. Сиськи, письки, все на месте!
Топает коммерс в соседнюю халупу, а там…
«Ебаный ты в рот! Где ж таких уродливых уебищ берут?! Таких, я еще не видел. Трупы что ли оживляют. Косые, кривые, вонючие, зубов нет. Еблища у всех синие от пьянства и пиздюлей. Ох, бля, таких не то что ебать – смотреть на них, в падлу!»
«Ну, бля»,- думает коммерс, «сам еби таких блевотных шлюх, сука, ты бандюганская».
Вышел из халупы и говорит, морща нос:
- Ну, спасибо брателло. Накормил, напоил, да и наебался я всласть, с такими пиздатыми девчонками! Пошел я домой. Ты заходи, как-нибудь сам, ко мне. Накормлю по высшему разряду, козырных телок подгоню!
- Ну, еб тить,- насмешливо так говорит бандюган, - зайду конечно, раз такой пиздатый друг меня приглашает!
И заржал, сука бандюганская, во весь свой хавальник золотой. Ему вторило в скотском смехе все отмороженное упырье, что гужбанилось на хате.
Коммерс сплюнул и почикалял домой.

Время летит быстро. Вскоре завалился с ответным визитом бандюган к коммерсу. Коммерс встречает ласково.
- Заходи, заходи, дорогой брателло. Я вот, как раз деликатесиками побалываться собирался.
И выставляет на стол жрачку пиздатую.
-  Чё это? - спрашивает бандюган.
- Да так, морепродукты-  мидии, креветки, устрицы и проч, - отвечает коммерс.
- У, бля, кучеряво.
Бандюган по фильмам знал, что жрать морепродукты солидно и престижно. Но как их по правилам жрать, чтоб не офоршмачиться, ему тупому, убогому, деревенскому в прошлом, потцону было не известно
- Эта, слышь,  а как это есть?
- Как, как, - показательно удивился комерс, - в рот засовываешь, да ешь.
- Прям со скорлупой? - засомневался бандюган.
- А, хуле! Скорлупу пережевываешь и все дела, - глумится над тупым бандюганом  коммерс.
- А мяса то нет, что ли? – стремается жрать устриц бандюган.
- Не, я на диете, жру только морепродукты, - отмазывается хитрый коммерс.
- Ну, ладно, попробуем, чо за бутер эти морепродукты.
После нескольких попыток разжевать устрицу, бандюган выплюнул раскромсанное тело моллюска. Дико матерясь, что изрезал весь рот об эту морскую хуйню.
- Да, ни чо, ни чо, братан. Не переживай, все вначале мучаются с устрицами, потом научатся, как орешки щелкать начинают, - продолжал мстительно глумиться коммерс.
- На вот, запей, отличное вино! Знакомый чертижоп привез из гор, - выставил жбан с прокисшим вином на стол  коммерс.
- Да ты не обращай внимания на запах. Слышал, может, есть сыр такой с плесенью. Слышал. Во-во. И вино из этой серии, запах такой специфичный и вкус тоже. Ты пей, не киксуй. У меня в доме все пиздато, говна не держим,- ободрял бандюгана коммерс.
Ну, бандитская рожа взял и ебнул жбан этого вина. И почти тут же обратно, дико скривя рожу, его всё и выблевал. Откуда же знать, тупому, бандитскому отморозку, что пил он самый что ни несть дешевившей портвейн, который до этого коммерс специально неделю на солнце держал.
- Чо, брателло, не пошло вино? - спросил насмешливо коммерс.-  Ну, извини другого нету.
- Ладно,- зло бросил бандюган, - баб давай, а то засиделись за столом.
- А баб, так не хуй делать. Вон красавица ждет тебя в соседней комнате.
Бандюган резво подорвался, уж больно ему всадит хотелось, хуй чесался. Вломился он в полутемную комнату. Видит бабища какая-то там тусует. Блондинка, пахнет вроде приятно. Да и сама, вроде, ничего, если из далека зырить. Ну, подскакивает к ней брателло-бандюган и давай срывать одежды. Достал свое хозяйство и уж приготовился всадить, по самый не балуй. Телку к себе жопой развернул, трусы с нее сорвал и …охуел!
- Ебана!? Я ж не пил ни хуя! - кричит сам себе бандюган.-  Чо за лажа? У телки член между ног висит! Так это пидор! Сука!
И как даст педриле пинка, а сам выскакивает из комнаты и к коммерсу, в бешенстве :
- Ты чо? Ебана! Чо за нахуй?! Ты охуел что ли?  Мне рииАльному потцону пидора подсовываешь? За это ответишь!
- Да ты чо, брателло, какие предъявы ко мне? Телку снял на дороге, бабки забашлял. Все как надо, все пиздато. А то, что это переодетый пидор, так не обессудь, кто ж знал? - торжествовал, злорадствуя в душе, коммерс.
-У-у-у! Бля! - только и сказал бандюган, вернее промычал и в бешенстве, пулей вылетел из гостеприимного дома.
- Сука ебанная! - матерился бандюган, каная в свой куток. – Думал, нажрусь от пуза, напьюсь до пьяна, да наебусь по полной. А тут, чуть зубы не поломал, да рот весь изрезал, об эти ебанные морепродукты. Хуйни какой-то тухлой напился и еще в грязную жопу пидора чуть не вснул! Во косяк! Ебана. Теперь лишь бы братва не узнала, что так офоршмачился я безмазово.

Вот так, бля, не солоно ебавши, как говориться, закончилась эта история. Как хуюкнулось, так и надъебнулось. Вот такая пиздатая дружба была у коммерса и бандюгана. Да и по сей день продолжается.