Осенью 1921 года в Женеве собрался конгресс Лиги Наций, чтобы обсудить вопрос о голоде в Поволжье. Причины для этого, в общем, были. Всего за 1921-1922 годы население страны сократилось на 5,2 миллиона человек. В то время происходил ежегодный прирост населения в 2 миллиона человек в год, то есть, от голода, причиной которого явилась политика продразверстки, погибло не менее семи миллионов человек. Всего же в то время голодало 35 миллионов человек.
К примеру, население Области Немцев Поволжья за год сократилось на 21% — с 661.000 до 520.000 человек. Не отставали от немецких товарищей как Башкирская республика, так и Уфимская губерния. Суммарная численность их населения упала на 650 тысяч человек (на 22%). В Чувашской области на тот момент проживало 850 тысяч человек. Из них 677314, более 80%, были официально признаны голодающими. Статистику вел  «Помгол» (Всероссийский комитет помощи голодающим). Если они и врали, то в строну уменьшения. Но в эпицентре голода, конечно, оказались татары. Численность татар за период голода в Поволжье уменьшилась на треть. Как, впрочем, и башкир.

Как известно, американский империализм, как и акулы, не спит никогда. Не спал он во время голода в Поволжье. Американская администрация помощи (АРА) American Relief Administration  ответила на призыв А. М. Горького в июле 1921 г. А уже 20 августа было заключено соглашение между правительством РСФСР и Американской администрацией помощи (АРА). В соответствии с ним голодающим было доставлено 29 млн. пудов продовольствия. И к концу января 1922 года АРА открыла столовые во всех охваченных голодом местах Поволжья. В результате деятельности АРА от голодной смерти было спасено 3 миллиона человек.
Но и правящие в стране истинные марксисты-ленинцы и борцы за народное счастье во время голода тоже не сидели сложа руки. Во-первых, они его и искусственно создали. А, во-вторых, голод в Поволжье послужил дивным поводом для кровавого навета на Русскую Православную Церковь. В ходе которого она была, как ограблена до нитки, так и дискредитирована в глазах населения. После обнародования постановление ВЦВК «О передаче церковных ценностей в пользу голодающих» разразился неслыханный в истории христианства грабеж церковного имущества. Было изъято более 26 пудов золота, почти 25 тыс. пудов серебра, 1 пуд алмазов и других ценных украшений. Всё это позволило бы закупить 525 млн. пудов хлеба. Лишь десятая часть этого количества позволило бы закрыть вопрос с голодом. Однако за границей за вырученные деньги было куплено всего на всего 3 млн. пудов.

Грабеж РПЦ под видом помощи голодающим вызвал неслыханный прилив вдохновения и в поэтах Серебряного века. В частности, В. В. Маяковский написал стихотворение, которое в те годы знал каждый. Оно называлось «Займем у бога». Не могу не привести здесь эти волнующие строки:

У поповского бога
Золота и серебра много.
Носится смерть над голодным людом.
Что-то помощь не идет с неба.
А золото под попами
Лежит под спудом.
Сколько можно купить на него хлеба!

Мольбой не проймешь поповское пузо.
Наконец, попы решили
Чтоб не было конфуза,
Не тратя зря наши деньжонки,
Пожертвуем подвески дутые
Да тряпье из старой одежонки.

Сколько ни плавь, из этого тряпья
Не получишь для голодных ни копья.
"На, мол, тебе, убоже,
Что нам не гоже".

Для советского правительства
Жизнь крестьян
Поповского золота дороже.
Если попы помочь не хотят,
Без попов поповским золотом поможем.

16 февраля Президиум ВЦИК постановил:
Изъять из храмов драгоценные камни,
золото и серебро.
Передать это ЦК Помгола
И немедленно обратить на помощь голодающим
Все церковное добро.

Это было не единственное поэтическое озаренье великого поэта применительно к голоду в Поволжье. Поклонники его творчества могут насладиться его поэтическими наследием применительно к данному голоду здесь http://az.lib.ru/m/majakowskij_w_w/text_0350.shtml

PS. Официальной причиной голода была признан засуха. Вообще-то, весь период советской власти в стране ежегодно происходили природные катаклизмы неслыханной силы. Вызваны эти катаклизмы были происками империализма и ставили своей целью помешать победоносной битве за урожай. Но засуха была, несомненно, катаклизмом излюбленным, которая, если она наступала, меньше, чем Голодомор, никогда не вызывала.