Время знает точно, что было, что не было,
Время знает сколько осталось под небом нам.
Время жизнь шинкует на годы и месяцы.
Время то смеется над нами, то бесится.

Время начинает свой счет от рождения.
Время дарит людям для счастья мгновения.
Время раскрывает для горя объятия.
Людям никогда не постичь, не понять его.

Людям никогда…
                            не понять его.
* * *
Мы привыкли время мерить часами,
Из часов собирая дни, месяцы, годы.
Только все же понять мы не можем сами
Почему замедляют время невзгоды,
А как только с нами любовь и удача
Вдруг по воле судьбы окажутся рядом,
Время сразу, бешенной лошадью, скачет,
И уже не ползет, ленивым гадом.
Время, что же ты, подлый предатель,
Ты ж кристально честным должно быть арбитром,
Ты ж судьей неподкупным назначен создателем,
Ведь ты меряешь жизни, а не тонны и литры.
Ты, как тот прокурор, с проститутками в сауне,
Наслаждаясь судьбой со  стаканчиком водки,
Над людьми смеешься, братаясь с дьяволом,
И от смеха трясется животик потный.
К тем, кто жизнью придавлен злым приговором,
Снисходительным ты бываешь нечасто,
Не щадя прибавляешь срока для Горя.
Без стыда, обирая, одаренных Счастьем.

* * *
Если Горе-печаль на ночлег попросилось,
Не боритесь с ним, не осилите бремя.
Постарайтесь в работе растратить силы,
Вы, забывшись работой, убьете Время.
Те часы и дни, что отпущены Горю,
Пробегут скорей, легче будут раны.
Меньше думай, и не пытайся с ним спорить,
И быстрей распрощается гость незваный.
Если Счастье тебя одарило свиданием,
Время пулей мчится, не остановишь,
Чтобы все же успеть насладиться Счастьем,
Его нужно суметь увидеть всего лишь.
Птица синяя в руки почти не дается,
Хотя мимо она проносится часто.
Но ее, прогоняя, Время смеется,
И мы не понимаем, что видели Счастье.
Этих длинных строк проста философия,
То, что Бог наш  судья мы знаем, как правило,
А вот Время – это другая история,
Это прокурор, подкупленный дьяволом.