Очередная волна ударила в борт, сотрясая судно от клотика до кормового флага…
- Какого хрена!!! – раздался зычный бас со стороны двери в машинное отделение… - Какого хрена, блять!?!
Из проёма вылезла коренастая фигура старшего механика. Держась за фальшборт одной рукой, а другой придерживая на голове фуражку, «дед» сделал несколько шагов в сторону трапа, ведущего в рубку.
Очередная волна обрушилась на сухогруз. Стармех расставил ноги пошире и согнулся в пополаме, пытаясь удержать равновесие. Когда судно в очередной раз ухнуло вниз, он сделал ещё несколько скользящих шагов к трапу.
- Гандоны!!! Держи курс против ветра!!!! Нас, блять, разорвёт же сейчас ко всем ебеням!!!
В этот момент он заметил, как из-за борта поднялась свинцовая стена воды. Так близко, что у Михалыча не осталось сомнений – сейчас накроет.
Он негромко матернулся, отнял руку от головы и изо всех сил вцепился в фальшборт обеими ручищами.
- Выручай, Никола Угодник… – пробормотал Михалыч, зажмуриваясь.

В этот раз волна ударила практически сверху, придавив судёнышко своей беспощадной массой. Когда потоки воды схлынули, на палубе было пусто. Только чёрная фуражка с золотым якорьком, каким-то чудом зацепившаяся за кнехт, блестела лакированным козырьком… Да следующей волной смыло и её.

- Да не мог он выжить… - капитан сухогруза «Поморье» устало посмотрел на представителей фрахтовой компании. – Там штормило, как… (Он махнул рукой в неопределённом направлении). Ни единого шанса.
- В вашем районе находились суда других стран… Могли подобрать… - неуверенно проговорил невысокий человечек в чёрном костюме.
- Ну, кого подобрать!? Как подобрать!? Там такая болтанка была – себя бы не потерять!? Вы в море ходили хоть раз?.. – глаза капитана зло блеснули из-под кустистых бровей.
- С меня перелётов на самолёте хватает, - недовольно буркнул «пиджак».
- А я вам говорю… - горло капитана сжал спазм…
Он судорожно схватил стакан, налил в него из графина половину и залпом осушил…
- А я вам говорю, не было у него шансов. Ни единого…

В порту все отводили глаза при встрече. Капитан шёл к своему судну, стараясь держать голову прямо, сдержанно кивал на тихие приветствия знакомых.
Глухо простучали шаги по перекидному трапу. Потом по палубе.
Он зашёл в свою каюту и запер дверь…
- Ира?
В полумраке зашевелилась фигура. Потом в слабом свете иллюминатора возникла стройная девичья фигура.
- Ну, что там?.. – негромко спросила она.
- А ты как думаешь? Все считают, что я проклят… Третий случай уже за навигацию.
Он устало сел на койку, откинулся к перегородке и закрыл глаза.

Девушка постояла в нерешительности с минуту. Потом присела у него в ногах, положив свою аккуратную коротко стриженую голову на его колени.
Так, в тишине, прошло ещё несколько минут.
Но вот её рука ожила. Скользнула куда-то вверх. Закопошилась. Сначала несмело, потом всё настойчивей…

Всё время, пока девушка активно работала головой, капитан не открыл глаз и не издал ни звука. Даже когда он наконец-то отстрелялся, как всегда бурно и обильно, его поза не изменилась.
И только после того, как Ирочка тыльной стороной ладони вытерла губки и, блаженно жмурясь, снова устроилась у него на коленях, он открыл глаза… Полные слёз.
Блики от воды играли на потолке каюты. Судно едва заметно покачивалось. Монотонно скрипели швартовые…
Капитан тяжело выдохнул. Его тяжёлая загрубевшая ладонь легла на голову девушки. Он гладил её стриженую головку и вспоминал…

- Не тащи ты её на борт, Петрович… Грех. Баба на судне… Сам знаешь. Сколько их в портах по всему миру. Что ты к суке этой как прирос?….
Далёкий голос Михалыча выплывал из прошлого.

Глаза капитана снова закрылись. Рука безвольно сползла с девичьего затылка вниз. Грубые пальцы ощутили нежность кожи, там, где начиналась шея.
Капитан резко выпростал вторую руку, задев подбородок девушки. Она испуганно дёрнулась… Но было поздно.
Он сжал тонкую шею изо всех сил, придавливая рыпающуюся голову к коленям. Там, между его ладонями, что-то хрустнуло, и девушка обмякла.

- Баба на судне… Сам знаешь… - шелестел голос Михалыча из тёмной глубины…

Где-то вскрикнула чайка.