Ночью, когда звёзды опускают,
Паутины свет на города.
В сумраке трусов одна вздыхает,
Старая забытая пизда.

Снятся ей рассветы над рекою,
Сеновал и запах васильков.
Ночь поёт. Под трепетной рукою,
К ней приходит первая любовь.

После будут долгие страданья,
Расставанья, словно навсегда.
Жадные и терпкие лобзанья,
С выдохом: Какая ж ты пизда!

И разлуки будут, лишь в разлуках,
Ценим мы безумство редких встреч.
И терзанья с мыслями о суках,
Что разят не хуже чем картечь.

А потом, как будто в пьяной хмари,
Приговор. Я не хочу, прощай.
И таксист унылый в абортарий,
Увезёт. И не возьмёт на чай.

И когда казалось бы навечно,
Вынесет вердикт старуха жизнь.
Явится задорный и беспечный,
Тот, с которым будет заебись.

Народятся махонькие пёзды,
Парочка Хуйков-боровиков.
И опять усыплют небо звёзды,
Пряностью чумацких ямщиков.

Всё в былом. А срок упорно тает,
Правда есть мужик, и то ликуй.
Тот, что щас на кухне заливает,
Бельма. Потому что подлый хуй.
                      ***
Гаснет ночь, волна играет плёсом,
За окошком пахнет резеда.
Мается в трусах с двойным начёсом,
Старая сопревшая  пизда.