Виталик был моим лучшим другом детства. У его старшего брата был новый мотоцикл Ява, на котором почему то никто не катался. Но он гордо стоял, сверкая хромированными частями, на ковре посередине большой комнаты в их квартире. Частенько после уроков, когда у них дома, кроме бабки, никого не было, я заходил к Виталику в гости. Виталик садился  на мотоцикл и заводил его на холостом ходу, выжимая до отказа ручку газа. Минут через пять открывалась дверь бабкиной комнаты, и она что то орала нам, появляясь, как привидение, в сизом дыму - но слов из за рева двигателя не было слышно.

-У бабки астма! Пи.дит, что дышать нечем! Пошли лучше погуляем! – кричал мне Виталик, и нехотя глушил мотор. Виталик был на редкость мстителен и находчив. Уже стоя у входной двери в прихожей, он, как охотник, застывал на несколько секунд  и чутко прислушивался, определяя местонахождение в данный временной континуум бабки в ее комнате. Затем наклонялся, и изо всей силы дергал на себя выступающий из под двери бабкиной комнаты край ковровой дорожки. Раздавался глухой стук упавшей на пол бабки и ликующий Виталик выскакивал из квартиры в подъезд. Следом за ним выбегал я.

Гуляние, как правило,  заключалось в том что мы заходили в гастроном и брали на двоих бутылку портвейна. Так как нам еще не было и четырнадцати, то покупка портвейна была делом опасным – частенько возле винного прилавка дежурила та или иная сотрудница детской комнаты милиции. Поэтому мы поручали  приобретение Агдама или Лидии какому нибудь колдырю, накинув к цене еще и на пачку примы. Деньги у Виталика водились постоянно. Он зарабатывал на обертках от жевательной резинки, впаривая их в школе ученикам младших классов. А обертки ему поставляла его старшая сестра, служившая горничной  в какой то гостинице для интуристов. Она, по словам Виталика, потом вышла замуж за негра - эфиопа и переехала жить к нему в Израиль.

Излюбленным местом для распития спиртных напитков была крыша нашей девятиэтажки. Однажды Виталик решил посмотреть, как с высоты птичьего полета пустая бутылка из под Лидии полетит вниз, и запустил ее в направлении скамейки со старушками возле подъезда соседнего дома. К счастью, она не долетев до старушек нескольких метров, угодила в открытый канализационный люк, где проводились какие то работы. Что уж там случилось, для меня до сих пор остается загадкой. Но из люка ударил мощный фонтан фекалий, который окатил томящихся  в ожидании конца света бабок и разомлевшую от жары, валяющуюся у скамейки  кошку.

После того случая больше я с Виталиком портвейна не пил. Какой, спрашивается, смысл пить с пацаном, состоящим на учете у детского психиатра?