- РОТА СМИРНО! Подал команду дневальный вошедшему командиру роты. Все находившиеся в подразделении повскакивали в стойку смирно лицом к выходу, даже в туалете.
- Зиг Хайль! Обратился к дневальному ротный, вытянув пред собой правую руку в фашистском приветствие.
- Да мой фюрер! Отозвался дневальный, сделав аналогичное приветствие.
- Во, так то вот, молодец. Вольно.
- Рота вольно!!! Дублировал команду дневальный, и все продолжали выполнять поставленные задачи. Дежурный по роте подбежал к капитану докладывать, как положено.
- Я вот хуй бы ему ответил "дя мёй фюлер". К тому же скоро девятое мая, а мы тут в фашистов играем. Сказал рядовой Иванов, подойдя к дневальному.
- Не ответишь, пизды даст.  К тому же че такого то? Не всерьез же. Оправдывался тот.
- А мне похуй. Хуй я ему отвечу.
- Тебе сегодня в наряд заступать. Посмотрим на тебя.
- Да. Да. Смотрите, смотрите. Да повнимательней. Отвечал Иванов
- Да видели уже таких, пизды получишь, да как лох выглядеть будешь. Хотя ты и так лох. Равнодушно отвечал дневальный.
- Завали ебало уебище. Посмотрим, у меня план есть.
- Да?
- Дааа.
- Круто!
- Великолепно.
- А курить есть? Спросил дневальный.
- Последняя.
- Бля.
На следующий день. В роте почти никого нет. Заебанный и уставший Иванов стоит на тумбочке. Наконец входит ротный.
- РОТА СМИРНО! Подает команду Иванов, как положено.
- Зиг хайль!
- Хуй! Неразборчиво ответил Иванов.
- Че? Переспросил капитан, ничего не поняв.
- Товарищ капитан, там в канцелярии на стол насрал кто-то.
- Чего? Дежурный где?
- Курить ушел.
- Гавно убрали?
- Ни...никак нет. Только что обнаружили, второго дневального нет, я на тумбочке, разрешите я...
- Да, давай быстро. Тормоз ебанный.
Капитан пошел в канцелярию оценить обстановку, а рядовой Иванов пошел к пожарному щиту и взял топор. В этой части из оружия ничего, кроме лопат не было. И направился вслед за капитаном в канцелярию. Капитан, не увидев никого говна, на мгновение растерялся.
-ИВАНОВ!
Надо сказать, что капитан был ни разу не лох и человек бывалый, на то и военный. Поэтому когда Иванов вошел в канцелярию с топором он сразу все понял и среагировал как надо. Но. Но ему просто не повезло. Сказать в чем именно трудно, все было  быстро. Иванов как- то так взял, да и зарубил его. Все было очень быстро. Тут в канцелярию на шум забежало три человека: один ефрейтор и два сержанта, которые все это время шараебились где-то в спальных помещениях.
-Ебааать!- присвистнул ефрейтор. И тут же получил по башке топором. И сержанты тоже получили по разным местам. Иванов чувствовал, что сегодня удача на его стороне. И настроение у него улучшилось. В общем, их он тоже убил. Вот только топор жалко сломался. Вернулся с перекура дежурный по роте.
- Кто в роте? Спросил он входя.
- Никого. Прикинь, я всех убил. В канцелярии лежат, не ходи туда, крови много. Пиздец. Аж топор сломался. А мне хоть бы что. Я сам в ахуе. Видно у меня талант. Отвечал Иванов.
Увидев окровавленного товарища, дежурный убежал.
- Эй, ты куда?!
- Курить! Донеслось с лестницы.
- Ты только что курил!
Иванов подошел к телефону и позвонил в штаб.
-Тревога! Сказал он и повесил трубку.
Не прошло и минуты, как на плац начали выбегать и строиться люди. Воспользовавшись этим, Иванов сбежал из расположения части. Так как ему в тот день везло, его не поймали. Часть находилась в лесной глуши. Добравшись до ближайшей деревни, где не любили военных, он достал гражданскую одежду. Далее, через какое-то время, он как-то добрался до родного города. Домой он конечно не пошел. Он связался с одним своим старым товарищем . Они договорились встретится на городской свалке.
- Ты принес? Давай сюда. Иванов достал из пакета банку сгущенки и сделал три больших глотка.
- Почему открытая?
- Так получилось.
- А. Он продолжил жадно пить.
- Я туда поссал.
- фуууээээ!!! Бля….нахуя? Спросил Иванов и выкинул банку.
- Посмотри на себя, в кого ты превратился. Хуже бомжа.
- Ой, а ты то чего в этой жизни добился?
- Что ты собираешься делать?
- Сдаваться. Кстати, я, когда в лесах скрывался, снежного человека видел.

Он пошел и сдался. Его признали невменяемым, так как  его поступки нельзя было объяснить вообще никак, его даже хотели отпустить, но все же положили в психиатрическую лечебницу. Там он пролежал два года. Там он мне все это и рассказал. Но я ему, мудаку такому, не поверил, конечно, и придушил его ночью. Не мог он меня тогда  в лесу видеть.