У всех свои методы борьбы с раздражением и злобой. Кто-то перебирает четки, кто-то грызет ногти или хрустит пальцами. Кто-то до усрачки ебошыт по груше, а кто-то и по ебалу раздражителя. Но так как я падонак воспитанный, то до рукоприкладства доходит не часто, особенно когда речь идет о прекрасной и неибаццо нежной половине нашего общества.

Воспитан я был по большей части своей бабушкой. Она то меня и научила совладать с собой в спорах с жэнщинами. Однажды вернувшись со школы (перед этим с позором был выгнан с урока математичкой), я резонно решил, что если в очень бурной форме выразить свое негодование, то бабушка сразу встанет на мою сторону и я останусь безнаказанным за все свои тогдашние пакости. Она лишь улыбнулась и сказала: "А ты в следующий раз представь, что она какает". "А как это, и что будет?" - загорелся я идеей. "Вот увидишь, сразу полегчает, поверь моему жизненному опыту" - ответила она. Не смотря на мои потуги изьебнуться и уйти от ответа, о моих провинностях все равно было сообщено родителям, и заслуженная пиздюлина мною тоже получена, но совет я запомнил на всю жызнь.

С тех пор ни одна сука не могла вывести меня из себя. Совет я начал использовать прямо в этой же школе, в кабинете заучихи, которая разорялась невьебенными эпитетами, потрясывая прожилкой на виске и еле ощутимо поплевываясь. Только невдомек старой кобыле было, что молодой падонак в этот момент прадставлял ее срущей. Прямо на школьном ачьке, тужась после вчерашней ливерки с майонезом. И ее глаза, ёбнутые как и сейчас, направленные в одну точку, на угол какой нибудь сортирной кафельной плитки. И эту уёбищную прожилку на виске, которая вздулась еще сильнее. И гилдэшку, вылазящую сантиметр за сантиметром и ее целлюлитной сраки, а оборвавшись, плюхающуюся в зловонную жижу, слегка обдав ее ляжки чужим паносом. И так весело мне стало от таких светлых мыслей, что чуть не заржал.

Или вот опять же, мысли о срущих бабах всегда помогали мне строить отношения с одноклассницами, а позже и с одногрупницами. Чего стоит один пример с Лусине, здоровой валасатой армянкой, приехавшей в наш город еще во младенчестве, но так и не научившейся за пятнадцать с хуем лет сносно говорить по-русски. "Ты мина дасыталь, а ну падайди суда пагаварым!" Ну подошел, а сам думаю, ну и хуле с тобой разговаривать? Смотрю на брови ее сросшиеся, а сам представляю как эти самые брови хмурятся и блаженно поднимаются, после очередной высранной какашки. И кудрявую волосню вокруг ее очька, на которой добрая половина высранного остается. И как она на следующий день это засохшее добро своими корявыми пальцами отдирает и какую боль это ей приносит. И улыбаюсь так во весь рот, и она стала зубы скалить, думает это я ей. А все-таки к лучшему думаю, хуй знает чем могло бы все закончиться.

Или вот Ленка, одногрупница моя. Из села своего приехала, ногти наклеила и звязда стала блять в рот ей дрын. На задних рядах фестажге хавает, на меня так свысока смотрит што нуевонах к такой звязде подкатить. Подожди, думаю, до вечера. Орешки, ссука, кал скрепляют шо мае быть. Хуй прасрешся сегодня, а если жувать не хорошо будешь, то еще и анус поцарапаешь непереваренными кусочками. Но если долго пучетса, что-нибудь да высретса, ога. И не забудь ногти отклеить, перед тем как жжепу вытирать, а то будешь тут завтра бацилы раздавать, гыыы. И так мысли нехорошие о том какая же она тупицца и отходят на задий план, красота...

Также и с секретаршей шефа. Захожу я значит к нему, а она дожевала што-то и пасть разинула, мол нет его. Ага, как же, нету. Наверное дрочит там свой хуй, потому что уже даже секретарша не дает. И тут она чпок, и закинула кусочег маринованого ананаса в рот и запила какой-то дрянью, с виду смахивающей на лимонад "дюшес". "Я же сказала - нету, зайди попозже!" - затрясла губой, губошлепка блянах. Наверно когда тужится также трясет - промелькнула мысль. Ну ничего деффачька, тебе это сегодня не грозит, думаю. Ты еще как домой придешь памидора с мёдом заточи, точно будешь срать дальше чем видишь. А может даже не добежишь до толчка, обделаешься по дороге. И сразу представил слизкие кусочки ананаса в ее трусняке, ее красное ебало, изо всех сил делающее вид, что нихуя не произошло и прихуевшего от такого щастья таксиста. Подумал я, подумал, да и пошел себе назад в кабинет, хули мне с ней лаяться.

Вот так по жизни и помогал мне бабушкин совет регулярно избегать ненужных конфликтов. Мудрая она у меня была, да и жызненный опыт, это вам не хуй с маслом.