Лето, деревня... Приехали мы, городские пацаны, погостить у бабки с дедом. Мы - это я и Олежка. Мне на тот момент было лет 16-17, точно уже и не вспомнишь, а Олежка старше меня года на два. Его сослали в деревню родители, справедливо полагая, что на данном отрезке жизненного пути Олежек, достигший апогея своей долбоебической сущности, имеет все шансы быть расчлененным, обоссаным, сожженным и развеянным по ветру за свои многочисленные косяки каким-нибудь особо нервным городским обывателем. Что и говорить, мудрые предки были правы. Несомненно, Олежка обладал всеми необходимыми качествами, дабы быть причисленным к самым выдающимся безмозглым ушлепкам современности. Я же, осознавая все минусы его беспокойной натуры, готовился стать свидетелем апокалиптического прихода Олежки в жизнь местных старожилов.

Деревенский клуб - то место, куда Олежка вознамерился пойти первым делом. Еще по дороге в деревню, все пассажиры автобуса в котором мы ехали, узнали о грандиозных планах Олежки оттрахать все женское население нашей и прилегающих деревень, коими он без особого стеснения делился со мной, беспрестанно отхлебывая любимое "Жигулевское" из полторашки. Посулы "ужалить в туза прям на месте" или "занозить гудок первой встречной тёлочке" звучали настолько часто, что по приезду в деревню казалось, даже деревенские старушки рискуют познать все прелести секса с Олежкой. Мои попытки расстроить его тем фактом, что в нашей деревне клуба (как и приличных телок) нет, а есть только в соседней, разбились о нерушимую стену молодого и беспросветного олежкиного оптимизма. Он готов был идти хоть на край света, лишь бы найти приключений на свою бестолковую задницу.
Итак, наспех распаковав вещи, откушав бабушкиных пирожков и тяпнув тайком самогоночки, предусмотрительно отлитой из дедушкиной фляги в поллитровую тару, мы навострили галоши на покорение клубной жизни соседней Михайловки, завхатив с собой местного пацаненка Сергуню, охуевавшего от безделья и несказанно обрадованного нашему приезду.

Не успели мы покинуть пределы родной деревушки как Олежка заявил, что от бабушкиного пирожка с капустой и ста грамм самогонки его организм пребывает в состоянии дискомфорта и срочно требует избавления от излишка фекалий. Проще говоря, он вознамерился посрать здесь и сейчас, ибо, по его заявлениям дальше он был передвигаться не в силах. На мое предложение заткнуть анус пальцем и дотерпеть хотя бы до ближайщего лесочка, Олежка указал в сторону заброшенного на вид дома, стоявшего на окраине деревушки, выразив свое намерение там насрать. На слабые протесты Сергуни в тот момент никто из нас вообще не обратил внимания. Без лишних раздумий Олежка зашел в ограду, спустил шатны и присел, хитро выглядывая из-за полуоткрытой калитки.

В это время,одинокая бабушка смотрела бразильский сериал, после праведного труда в огороде. Грустные мысли теснились в ее голове: она стравнивала яркую сериальную жизнь с неприглядной действительностью и по-черному завидовала улыбчивым героям мыльной оперы, потому что они любили, ссорились, смеялись катались на дорогих авто и жили в красивых особняках. Там, на экране, жизнь била ключом, а суровая реальность источала одиночество, никчемность и пустоту бытия в этом обветшалом убогом домишке на окраине цивилизации. От невеселых мыслей бабушку отвлек скрип калитки во дворе. Недовольно заворчав, и состроив кислую рожу, она натянула тапки и вышла в сени поглядеть кто там пожаловал. От увиденного бедная старушка на миг потеряла дар речи. Открыв рот, она смотрела на то, как какой-то незнакомый человек сидит в ее дворе, и, держась за ручку поскрипывающей калитки, нагло высирает огромную омерзительную кучу. Мнговение - и в бабушкиной голове созрел план мести. Сериальные страсти отошли на второй план, еще бы, возможно, ей в последний раз в жизни выпала такая возможность отвести душу: свершить справедливый суд и покарать мерзского ублюдка, угадившего милый сердцу дворик! А сколько вечеров можно будет провести потом, обсуждая это незаурядное проишествие, шлифуя свой рассказ и придавая ему все новые и новые краски! Стараясь не шуметь и молясь про себя чтобы незнакомый вандал не обернулся, бабушка тенью скользнула обратно в дом. Времени выбирать орудие возмездия не было. Схватив первый попавшийся под руку тяжелый предмет - массивную чугунную сковородку, пожилая ниндзя бесшумно ступила на тропу войны.

Тем временем, Олежка, не подозревающий о нависшей над ним опасности, с веселым видом выпердев последний коричневй сгусток решил подняться с корточек, дабы воочию лицезреть плод своих анальных усилий. Но, к сожалению ему не суждено было увидеть собственное творение в первозданном виде. Суровым, четко просчитанным ударом сковородки, старый ангел мести поразил нашего героя в самое темечко. Не успев толком встать и натянуть штаны, получивший сокрушительный удар Олежка грохнулся на задницу, аккурат в кучу собственного дерьма, настежь отворив калитку. Попав в такое крайне невыгодное положение он попытался развернуться лицом к обидчику, попутно опершись рукой о землю. На его беду под рукой оказалась не земля, а теплое содержимое его кишечничника. Таким образом, будучи уже вполоборота к сопернику Олежек поскользнулся и вновь потерял равновесие, получив вслед еще один сокрушительный удар в роговой отсек. Не видя уже ничего перед собой и продолжая получать сковородкой по харе от не на шутку разгорячившийся бабушки, Олежек спиной вывалился из калитки, люто пробуксовывая на собственном дерьме. Полуспущенные штаны мешали ему встать а посему он какое-то время держал оборону лежа. Бабуля с остервенением кружила вокруг, под наш звонкий хохот осыпая несчастного сковородочным огнем. С огромным трудом Олежке все-таки удалось извернуться и уйти от очередной атаки. Воспользовавшись моментом он ловко вкочил и, без особых колебаний, со всего маху звонко залепил бабке кулаком четко между глаз... Совершив умопомрачительный полет по дуге, достойный экранизации братьями Вачовски, бабушка грохнулась оземь. Вылетевшая из руки сковородка звякнула о забор и шмякнулась на землю рядом с бездыханным телом. Наступила полная тишина.
Измазаный в схватке дерьмом с ног до головы Олежка, тяжело дыша, стоял над старушкой как охотник, только что заваливший голыми руками крупного зверя. Мы с Сергуней, вмиг побледневшие, испуганно переводили взгляд с бездыханного тела на недоуменное лицо Олежки.
- Это, бля, хто? - просипел он.
- Это, бля, баба Света... - глухо отозвался Сергуня.
В ответ на яростный взгляд Олежки, Сергуня начал мямлить что он, мол, пытался предупредить, а мы не слушали... Оправдательную тираду прервал кулак Олежека. Получив смачный удар в переносицу, Сергуня потерял сознание и отправился в не менее эффектный полет, упав аккурат рядом с бабушкой. Только тогда я заметил, что Олежек бил как раз той рукой, которой он в пылу схватки угодил в дерьмо: на лицах поверженных виднелись говняные отпечатки. "Коричневая метка, сцука" - пронеслось в голове. На душе стало совсем паршиво...