В коробочке, что стояла перед дверью, были майонезная баночка с кровью и спермой, и листок бумаги. «ЭтО КрофЬ и СперМа», - гласила записка, составленная из вырезанных газетных букв. Я снял крышку и понюхал. Cпермой не пахло, но повода сомневаться у меня не было и я продолжил читать.  «Я ИбУ тваЙу женУ и мНе ебАть как СтыдНа. ПаэТаму Я режУ вЕны а паТом НихваТаит сиЛ уЙти дакаНца и ПерЕвязывАю иХ. И дРачУ на ВасПамиНаниЯ пА тваЕй жИне. ПрасТи Меня йОбаНа».

Блять! Сука! Я так и знал! Нет, я чувствовал что она подставляет пизду налево, но доказательств не было. Бывало, что опускался до того, что нюхал у нее между ног, когда поздно возвращалась домой. Но все было чисто! Даже просил, чтобы принимала душ только раз в неделю, так проще определить если подмылась на стороне. Но нет! Гигиена нахуй! Хуем чужим да по стенкам влагалища – вот их вся гигиена ебаная!

Войдя в квартиру, первым делом позвонил Лехе. Мы с ним еще в техникуме за одной партой сидели, верный поцан. Вот какая хуйня у меня в жизни случится – первый придет. Смотришь, а проблемы уже и нет, пять минут и Леха все решил.

- Лех, тут така хуйня, Ленка мне изменяет.
- Хуясе! Будь на месте, щас буду.
- Пузырь возьми.
- Епта, кому ты говоришь!

Пузырей было два, мы сели за стол и налили по первому стакану.
- Ну, что там у тебя?
- Вот, - я поставил на стол майонезную баночку и протянул Лешке записку.
- Кровь и сперма, - Леха открыл крышку и понюхал. – Я ибу… - дальше читал молча.
- Ну? – нетерпеливо спросил я, едва он успел дочитать.
- Сука!
- А я о чем!
- Поцан тоже красафчег, вены каждый день режет, ибануццо!
- Может не каждый.
- Да ебать! Не сцы Михо, все будет заибись!
Несколько успокоившись, я разлил по второму. Если Леха сказал «заибись», значит так и будет.

После третьего пришла Ленка. Мы даже не слышали как, телек смотрели.
- Пьете? – прямо с порога начала она.
- Сука ты Ленка и ебливая тварь, - сходу парировал Алексей.
- Чего?!?!
- А вот чего! – я вскочил с табуретки, схватил баночку и выплеснул содержимое ей в ебло. – Кровь и сперма твоего хуя!
- Кого?
Блять, я видел! Видел сцуко как нервно затряслись ее сиськи! Наверняка и очко сжалось, но оно сзади и так сразу не определишь.
- Хуя твоего! Сосала, да? Сука!!!
- Миш…
- Хуиш! – Леха схватил со стола нож и всадил Ленке в живот.
Та согнулась пополам и рухнула на пол, истошно вопя. Я бросился к ней и попытался отнять руки от живота, но она не давала.
- Лех! Ну что ты смотришь! Помоги!

Не вставая с табуретки, он взял ее за волосы, поднял голову и полоснул по горлу ножом. Прямо мне в лицо брызнул фонтан крови.

- Ты чего!
- Ладно Миш, не сцы. Давай по последней. За упокой.
Он разлил водку по стакана и один протянул мне.
- Не сцы, я сказал!
- Пусть земля… - прошептал я и опрокинул стакан.
- Ну, земля вряд ли, - Леха занюхал кулаком и посмотрел мне прямо в глаза. – Давай пилить и в сортир.

Ножовка – плохой помощник, как оказалось топор намного эффективней. Опять же Леха помог. Я пытался распилить череп: голова явно не пролезла бы в унитаз, когда он спросил:
- А топор есть?
- Ага, в кладовке.
И знаете, с трех ударов, до вполне спускаемых кусочков.

- Ну что, спать? – спросил я, когда последний кусок второй половинки смылся водой.
- Ты что, охуел? Сегодня же чистый четверг! Помыться надо! У тя выпить то чо, васче нихуя?
- Коньяка есть бутылка, на годовщину свадьбы берег. Теперь то хуйли…
- Ну бля!

Мы помылись, снова расположились на кухне и разлили по стаканам дорогое пойло.
- Блять, надо было печенки оставить, - Леха занюхал кулаком и вздохнул.
- Ты чо, ебнулся?
- Не, зря ты, с лучком пожарить самое оно.
- Ну, не знаю… - жена, хоть уже и бывшая, с едой у меня не ассоциировалась.
- А не знаешь, не пизди.

Первым проснулся Леха. Если бы не он, я однозначно проспал. Вот что значит друг!
- Бля, Миха, опаздываем!
- Ебана! – я посмотрел на часы и охуел, потом вспомнил вчерашнее и добавил, - Бля!
- Давай, скорей, у меня мастер – песдец! Десять минут фпесду и нахуй премия!
Заебись, что в одежде спали, сполоснув по быстрому холодной водой ебла, мы выскочили за дверь.

Перед нами лежала коробка. Лешка было нагнулся, но я схватил ее первый. В ней была коробочка с говном и записка. «ЭтА ГавнО», - что сомнений не вызывало.- «Бля я АбасраЛся фчерА наблЮдая зА вамЕ ф БеноКоль. А ПАтом обОСцался прЕдставиФ сКольКа бОБла можНо с вАс СтресТи».  Коробочка действительно была влажной, я понюхал и, кажется, различил запах мочи.
- Что там? – Леха выхватил записку. – Так, гавно… обосцался… - он взял коробочку и тоже понюхал. – Сука! Из окна зырил!

Мы как раз вышли из подъезда и оба уставились на соседнюю высотку.
- Блять, хуй определишь из какого…
- Хуйня! Один подъезд всего!
- А окон то…
- Один подъезд – один вентиль! А окна твои нихуево было бы заклеить.
- Как?
- Ну, в фильмах видел про войну, крестами. Хотя хуй с ними, спалишься еще. Ты это, лучше после работы к тетке в Мытищи вали, один хуй выходные.
- Так ты ж ее в прошлом году… того…
- Бля Мих, извини, забыл. Ну, у телки какой зависни. Все, давай! Мастер сука убьет!– он пожал на прощанье мне руку и быстрым шагом двинул к метро.

Хуй знает почему, но на душе стало легче. Последний раз взглянув на соседний дом, я поплелся на автобусную остановку.