- «Вот пидорасы! Суки, блядь! Суки настоящие! Да как они посмели? Они ж уебки!.. Все, все поголовно! Как они этого не понимают?!...» - все время крутилось в голове, раскалывающейся от боли.
Возмущение, гнев, злоба, ненависть слились в единое чувство. Эмоции стали неконтролируемыми, терпение внутри стало иссякать. Весь этот ком застрял где то в горле, не давая вздохнуть. Хочется блевать. Желательно на них. Сдерживаться нет сил… Все их слова, фразы, тупые до невозможности приколы, обращенные в мою сторону, как кипяток льются через край переполненного стеклянного стакана. Вода горячая – стакан холодный. Он скоро треснет . Да так, что с дребезгом разлетится на мелкие осколки, которые вопьются им под кожу и по венам достигнут сердца, чтобы мучительно убить их изнутри…

Все это произошло сегодня утром, восьмого марта. Начальство меня не любит, я их ненавижу. Дизайнер по диплому, по профессии не работаю. Я офисный государственный работник – обычный планктон низшего происхождения. Дабы сгладить болезненные трения в отношениях, не подставляя лишний раз намыленную жопу начальству, и одновременно выполнить их неофициальное поручение, я по их просьбе изготовил «красивый» плакат на тему праздника Восьмое марта. Сомневаться в том, что он был «красивый» мне не приходилось. Когда то весь институт гордился моими работами, хуле там…талант беспезды, это не отнимешь и не пропьешь.
Времени на подготовку было немного – всего один, а значит бессонный вечер и ночь. К утру плакат был готов! Яркие завивающиеся буквы, огромное количество цветов, и большая цифра 8, украшенная ленточкой. Пелоткам, работающим у нас, понравиться, это точно.

И вот момент настал. Я, неторопливыми движениями, разворачивал сверток огромного ватмана. Похвалы, благодарности за стахановский труд и огромный талант, даже небольшая гордость от этого. Все перечисленное в предыдущем предложении меня не касалось. Вместо этого я услышал оскорбление, и речь, по смыслу похожую на то, что я, блядь, криворукий долбоеб могу подтереться своим рисунком нахуй… Непонимающим взглядом от перенесенного потрясения, стоя перед ухмыляющимся начальником, я стал оглядывать кабинет в поисках тяжелого твердого предмета, подходящего для нанесения тяжелых увечий обидчику.