Ночь, подворотня, мусорный бак с нарисованным сердечком, идет девушка. Это Люся. Из темноты перед ней выпрыгивает высокая фигура в фуражке. Это Вася. В руках у него воздушные шарики.

Вася - Добрый вечер! Я представитель канадской компа… То есть, тьфу…
Люся - ?!
Вася - Пардон, зарапортовался. Я другое хотел. Значит, так: можно, я буду твоим Валентином?
Люся – Хм, конченный какой-то… Мужчина, дайте пройти.
Вася – Я не мужчина, я Вася.
Люся - Оно и видно, что Вася. Чего тебе от меня надо, Вася?
Вася – Люся, можно я буду твоим Валентином?
Люся – А мы что, знакомы?
Вася – Почти. Я тебя знаю, а ты меня пока не очень. Но я работаю над этим. Так что насчет Валентина? Можно?
Люся – Вася, в Америке за такие заявы сразу сажают.
Вася - Неправда, в Америке за такие заявы сразу целуют. Это же оттуда пошел обычай праздновать этот чудесный…
Люся – Этот чудесный праздник сожжения католического монаха.
Вася – Ну зачем ты так. В такой романтический день…
Люся – Вообще-то ночь уже.
Вася – Ну я же не виноват, что ты не откликнулась на мое предложение пойти в кафе-мороженое.
Люся -  Погоди, так это ты мне «валентинку» прислал?
Вася - Я, я! Всё я! И конфеты на проходной тоже я оставил. (снимает фуражку, горделиво приглаживает волосы)
Люся – Я не ем сладкого, у меня от него прыщи. А открытки принято подписывать. Стой, погоди-ка… кажется, я тебя уже где-то видела.
Вася – Да, неделю назад мы прыгали рядом на концерте «Короля и Шута». И в кино на «Мертвых выпотрошенных девственницах» я сидел в двух рядах от тебя. За последние месяцы мы неоднократно пересекались на разных культурных мероприятиях. Признаюсь, Люся: это происходило не случайно. Я следил за тобой.
Люся – Следил, говоришь... Так ты маньяк?
Вася - Я не маньяк, я Вася.
Люся – Одно другому не мешает.
Вася – Ну почему сразу маньяк? У меня даже ножа нет.
Люся – Пичушкину, который двести человек убил, нож был не нужен. Обходился молотком.
Вася – Молотка у меня тоже нет. Есть только это. (эффектно достает из-за пазухи букет мимоз)
Люся – Какая гадость. Терпеть не могу мимозы.
Вася – Извини, еще не успел изучить твои вкусы. (прячет букет обратно за пазуху) Ты слишком редко пишешь в свой ЖЖ.
Люся – О господи, он еще и ЖЖ читает. Зачем тебе изучать мои вкусы?
Вася – Чтобы научиться их удовлетворять. Чтобы тебе было хорошо. Просто ты мне нравишься, Люся. Уже давно. И сегодня как раз такой день, когда не стыдно в этом признаться.
Люся – В такой форме – очень даже стыдно.
Вася – Чем плоха милицейская форма?
Люся – Я тебя боюсь.
Вася – Не надо нас бояться. Я твоя милиция, которая тебя бережет. Мы могли бы прогуляться под луной. А вчера я написал тебе стихи (декламирует): «Хочу тебя ласкать, как спусковой крючок, и за руку держать, заглядывать в зрачок…» - дальше не помню, но у меня записано. Еще я могу пройтись для тебя на руках по перилам моста, а хочешь – спою серенаду?
Люся – Не хочу.
Вася – (разочарованно) Ты не хочешь, чтобы я был твоим Валентином?
Люся – Опять двадцать пять. Вася, или как тебя там, если тебе так не терпится сменить имя, вали в паспортный стол.
Вася – Я не хочу менять имя. Насчет Валентина - это просто выражение такое. Для красоты.
Люся – Да чего ты ко мне прицепился со своим Валентином? Я ненавижу этот праздник для быдла, мне до горя осточертели все эти сердечки, и птички, и зайчики, у меня весь стол ими завален. Такое впечатление, что мужики перевелись, и остались только сюсюкающие задроты, которым для признания нужен специальный день, а если дата неподходящая, то им как бы и сказать нечего. И вот теперь ты тут стоишь с этими идиотскими воздушными шариками и вешаешь мне на уши лапшу для первоклассниц… «Заглядывать в зрачок», блин. Ты действительно такой инфантил, Вася, или тебе заняться больше нечем?
Вася – Если честно, просто очень сильно хочется ебаться.
Люся – Так бы сразу и сказал. Пошли.

Уходят

Занавес