Мой романтизм без компромиссов с совестью
Разбил меня, накормил меня горькой ревностью
То, что ты со мной сделала нельзя назвать подлостью
Но то, что я к тебе чувствую, может стать ненавистью.
Да, я говорил, что готов сгореть полностью,
Твой огонь жрёт меня со огромной скоростью,
Но не растопишь ли ты снегом часть моей молодости?
Не останусь ли я один в конце на дне глаз твоих пропасти?
Но если ты все же сможешь набраться смелости,
Чтобы вновь взять верх и дописать конец нашей повести,
То вероятно лопнет сердце мое в грудной полости,
Второй такой удар ему бедняге не вынести…
Одно лишь радует – я воспринимал тебя данностью,
Но радость эта разбавлена, я готов был стать преданностью,
Разбавлена, размешана липкой едкой гадостью,
Глупостью, одетой в личину неизбежности.
И имя этой глупости начертано в любви видимости,
И вырвет меня, вытошнит, услыш я твое «Прости…»
И смех мой сдавленный, полный черной горести
Вот что точкой встанет в конце нашей с тобой повести.