Застройщик (в лице Агапова Алексея Михайловича) бушевал. Рабочие недоуменно чесали затылки. Жители близлежащих домов, наблюдавшие все эти два года за ленивым строительством кирпичной пятиэтажки, выглядывали из окон и роняли изумленные слюни на расколоченный асфальт. Город шумел. Еще бы, ведь за одну ночь куда-то бесследно исчез полностью отстроенный дом, оставив от себя лишь холодный январский котлован, да деревянный столб к которому странным образом примерз  фетиш в виде эмалированного таза. Значения висящей посудины не понимал никто, но то, что этот предмет должен был пролить свет на загадочное событие, мыслили все.

В два часа по полудню, на место происшествия прибыл опытный сотрудник мясного отдела Северского рынка Петр Николаевич Недоумов.  Походив немного взад и вперед по расколоченному и забрызганному слюной асфальту  (в сам котлован Петра Николаевича не пустили всем нам известные сотрудники всем нам известных органов) Петр Николаевич  пришел к выводу, что где-то неподалеку поработали нечистые силы.  Не мешкая боле ни секунды, работник мясного отдела вынул из неоднократно заплатанной ширины тертый фиолетовый хуй и принялся им водить по холодной стене старой панельной многоэтажки.  Тщательно взбодрив орган, Петр Николаевич присел на корточки и аккуратными плавными движениями стал вычерчивать идеально правильный круг. Как только чертежные работы были закончены, круг тут же вспыхнул фиолетовым пламенем и чуть не опалил Петру Николаевичу брови.  Работник мясного отдела свел руки за спиной в крепкий замок и принял позу полевого командира, насобиравшего лесных ягод сверх нормы, да так, что хилая спина, выгнувшись непростительной дугой, норовила вот-вот обнажить треснутый хребет всему честному миру. Петр Николаевич закатил глаза поближе к мозгу и начал завывать свою тихую молебну.
- …буженина и бетон, колбаса и стекловата, кости пилят, сало режет, где же мясо, мясо где же?

На словах «где же?» работник мясного отдела в бессилии плюхнулся на асфальт. И тут же с неба в центр пылающего круга, с  тихим свистом пролетая мимо  импортных балконных стеклопакетов, вонзился огромный советский холодильник с поржавевшей ручкой. Дверца отвалилась, и из холодильника вышел разгневанный пингвин. На голове пингвина была натянута большая, не по размеру, шапка- ушанка. Лапы нелетающей птицы были обернуты подарочной бумагой. Для полного ощущения рождественского подарка птице не хватало веселого банта.
- Я спрашиваю, на каком основании? – пингвин методично расхаживал из стороны в сторону и так же методично наносил удары по аккуратно выбритым вискам Петра Николаевича, - Я спрашиваю, на каком основании, ты, человеческая морда, позволила себе оторвать от дел не кого-нибудь, а главного советника Мельхинского Гавна?

Работник мясного отдела внезапно очнулся и резким движением схватил увлекшееся монологом животное за хилую лапу. Затем, несколько раз размахнувшись, словно примеряясь как лучше, Петр Николаевич ударил пингвинью голову об угол холодильника. Череп лопнул, шапка слетела.
Вопреки логике, птица, неуверенно покачиваясь, встала,  собрала вылетевшие мозги и засунула их обратно в разломленный череп. Череп быстро затянулся,  и о досадном для любителей  животных инциденте больше ничто не напоминало, кроме, разве что,  скромной красной лужицы.
- На мясо бы тебя пустить, - обиженно пробормотал Петр Николаевич, потирая ушибленные виски.
Пингвин ни слова, ни говоря надел шапку и торопливым шагом двинулся  в сторону большой ямы. Милицейское оцепление, казалось, его вовсе не волновало.
Избороздив клювам смерзшуюся землю, пингвин то и дело отплевываясь, вернулся в пылающий круг и бросил под ноги терпеливо дожидавшемуся работнику мясного отдела кусок замороженного гавна. Затем птица молча села в холодильник, мрачно сдвинула меховые брови и грустно произнесла:
- Хули смотришь? Давай отправляй обратно.
Получив предварительно сапогом по роже, пингвин отправился на своем летающем холодильнике обратно на небо.

Через четыре часа, возле железнодорожного вокзала, в дом, который действительно некогда построил Джек, вошла мистическая белая пятерка, возглавляемая Агаповым Алексеем Михайловичем. С виду эта пятерка походила на обычных людей, но внутри каждого из них пылал демонический огонь. И никакие моря и океаны не в силах были потушить его, так как именно из этого огня  они все и вышли.  Понять этого было нельзя обычному человеку, но вот необычному…
Великая истина открылась мне стоя за мясным прилавком: мир и его категории есть самое уникальное мерило степени сумасшествия. Чем больше категорий открывается твоему сознанию, тем дальше ты уходишь от людей и тем сложнее до тебя дотянуться обычными руками.

Ебать: Твой рассказ я прочитал. И если мы сойдемся в цене, то уже завтра я постараюсь его выложить. Я думаю, ты и сам знаешь, как это нелегко. Поэтому моя цена - три тысячи людей.
Работник мясного отдела: Твоя цена велика, но все же… Я тебе говорил, что меня преследуют?
Ебать: Нет.
Работник мясного отдела:  Меня преследуют уже давно. С самого утра.
Ебать: …
Работник мясного отдела: Хорошо. Первые полторы тысячи тебе приведут сегодня, а остальных когда крео будет уже вывешен.
Ебать: Значит договорились.
Работник мясного отдела:  Договорились
В этот же день в городскую больницу были доставлены три человека с сильнейшими отравлениями:
Первого вытащили из холодильника с изуродованным лицом. На голове его была шапка-ушанка,  ноги обуты в ласты;
Второго нашли валяющегося под столом . Рука его сжимала сухой кошачий котях, хуй был перетянут резинкой от трусов и признаков жизни не подавал;
Третий же спокойно стоял на балконе и все ждал, когда же придет первая партия обещанных человеков.
О буйстве соседей в соответствующие инстанции доложил некий Агапов Алексей Михайлович. Когда всех парней увезли, он, бросив прощальный взгляд на выжженный пол, вышел во двор. Холодный январский ветер обдувал седые волосы. Заплеванный изумленной слюной и расколоченный асфальт тепло принимал худые подошвы в свои объятия. Мир улыбался своему господину.
На деревянном столбе, все еще примерзший, но в некоторых местах уже чуть-чуть подтаявший, висел эмалированный таз. Значения висящей посудины не понимал никто, но то, что этот предмет должен был пролить свет на загадочное событие, мыслили все.

г.Крымск 2008-01-18