Эта история произошла весной 1999 года. Рубль уже деноминировал, литровая водка «Rasputin» с заморскими ликёрами из ассортимента, ещё пока ларьков, выведены, а дух «легких» денег ещё не выветрился и витал в воздухе, кружа голову обладателям молодых и неокрепших умов. Я и мои товарищи (называть их – братвой, как-то пошло, соучастники - очень уж попахивает уголовщиной) в ту пору были студентами одного государственного учреждения и как раз попадали под определение молодых, неокрепших и беспечных умов с буйной фантазией и неуёмной жаждой «дурной» деятельности. «Дурной» в плане полного своего бессмыслия и большого количества совершаемых телодвижений по пустякам, качество, впрочем, присущие большинству студентов и… юности.
Отправной точкой событий можно считать момент возлияния нашей компанией пиво-водочной продукции, оптимальной по цене и количеству в ущерб качеству, в злачном месте, между нами именуемым «пивчиком». «Пивчик» находился примерно в ста метрах от нашей общаги и был некой Меккой для страждущих поддаться искушению зеленым Змием большинству студентов нашей АльмаМатер. Честно говоря, толи живописное месторасположение точки на берегу реки, толи в силу доступности «студенческой расточительности» стоимости предлагаемых благ, здесь можно было частенько встретить, среди разношёрстной публики, и представителей других ВУЗов, но «наши» и тем более «общагские» были и пили всегда и с избытком.

Наша компания - это я, Егор и Лёха Грачёв по кличке «Грач». Мы праздновали успешно произведенную экспроприацию денежного довольствия (стипендии) у лоховатых, на наш взгляд, студентов с конкурирующих факультетов. Предприятие принесло не только солидные барыши, но и массу положительных эмоций. Поведением ли своим раскованным, громкой ли речью или чем-то ещё, но мы привлекли внимание ещё одного персонажа этой истории, нам доселе не знакомого. Он сам подошёл к столику, за которым мы разместились, изъявил желание познакомиться и представился первым.
Толян, так его звали, вписался в наш коллектив: он прикупил ещё чего-то там, что-то занимательно рассказывал, басовито хохотал на сальные шутки, отпущенные ли в его или в сторону окружающих, необидно хохмил в ответ и как-то магически действовал на окружающих нас барышень, которые через некоторое время изъявили желание присоединиться к нашей, уже подгулявшей, компании. Веселуха попёрла по полной…

Не буду описывать дальнейшее как не имеющее ни чего общего с повествованием, но всё закончилось как и в большинстве случаев : …Первый час ночи… ни девок … ни копейки денег в кармане… мы пьяные в уматину находимся в противоположном конце города.
Попытались поймать такси и по задумке, по прибытию «кинуть» бомбилу.
-А будет козлить, ещё и колпашнём… – разгорячённо вещал пьяным голосом Грач на всю улицу, обозленный очередным, видимо предчувствуя нехорошее, отказом даже остановить машину, проезжающих мимо автолюбителей.
О Граче вообще надо писать отдельно и в одном из разделов психиатрии. Я и Грач учились в одном классе, вместе поступили в ВУЗ и проживали в одной комнате общежития. Очень интеллигентный и элегантный молодой человек с хорошо поставленной и красивой речью (мама- художник, папа - инженер), очаровывающий всё и всех вокруг менялся в одночасье, превращаясь в страшного (притом реально страшного) ублюдка, с асоциальным поведением при принятии алкоголя «на грудь». Отказывали тормоза, вылетали гуси и смотрели, чё он там творит, ломался крантик и т.д. и всё это разом. Да и выпить он был не дурак. Количество врагов, окружавшие его, росло стремительно в геометрической прогрессии пропорционально употребляемого им спиртного… и Боже упаси кому-то проявить инициативу по усмирению распоясавшегося Грача (а буянил он всегда) или попытаться запретить ему пить… Всё!!! Кино и немцы…Больше всего не везло его очередным пассиям, которых эта метаморфоза заставала врасплох где-нибудь в романтической обстановке наедине. Ну да не об этом речь.
Вот тут то Толян выдал свою идею – фикс, которую лелеял, судя по всему, довольно долго:
-Пацаны, здесь вроде недалеко - указывая рукой в сторону жилого массива
- живет один чёрт-закатай вату. Этот пидар должен мне деньги. Пойдём, заберём!
Затея казалась столь к месту и своевременной, что нас тут же обуял праведный гнев ростовщиков, которые незамедлительно должны взыскать мзду, в денежном эквиваленте, с должника с процентом по срокам возврата и доплатой за беспокойства (ессесвенно*) самих «праведников». Убедив Толяна, что с возложенной миссией мы справимся и нам не впервой, решили незамедлительно взяться за восстановление финансовой справедливости.

Поплутав между домами в темноте, попутно залезши в какую-то грязь и неоднократно наступивши в лужи, с матами и проклятьями в адрес «этого пидара», поводырь Толян со словами: -Хуй его знает, по-моему это здесь..- определил местоположения искомого дома. Стандартная «хрущёвка», стоящая в окружении деревянных домов, с грязными, неосвещенными подъездами, окружённая грудами бытового мусора, который выкидывали прямо из окон.

-Давай, что бы не было беспредела, быстренько обрисуй обстановку… Сколько он реально должен?.. За чё будем предъявлять?.. и кто он По-жизни?..- начал Егор расспрашивать у Толяна, собрав нас вокруг себя на совет перед делюгой.
Среди нас Егор был самым расчётливым и считал себя, очень ошибочно, теневым лидером нашей компании. Он всегда стремился правильно расставить приоритеты, а в беседе следить «за базаром» (в то время так делали все «нормальные пацаны» игравшие или мнившие себя бандитами). А тандем «разводящих», трезвый Грач и Егор, не знали поражений в полемике: - кто тут сейчас кому должен, кто «вообще не при делах» и кто «ответит (желательно рублём, а не вещами) за козлов». Но парень он был угарный и горазд на диковинные выдумки, а накуренный такой выхватной чел, что просто уссаться. Наша компания не скучала никогда.
Из сбивчивого рассказа с многочисленными эканьями и -..как бы вам объяснить..- стала прорисовываться реальная картина и план этого псевдокредитора. В съёмной квартире проживали четверо студентов его ВУЗа, со слов Толяна «ботаники» и полные «лохандеи», напичканные деньгами по-самое «не хочу», оставленными родителями, недавно гостившими и уже убывшими на историческую родину. И предложенное это не разбой, а именины сердца…
- Но я с вами не пойду, они меня знают. Я здесь…это… на шухере, если чё…- подытожил Толян в конце своего краткого монолога.
- Как это ты не пойдёшь? – дружелюбно спросил Лёха, произведя агрессивный захват Толиковой шеи, и с силой притянул его ухо поближе к своим губам – Что значит, не пойдёшь?.. побежишь, сука!.. Я тебя, пидораса, здесь щас угандошу…не пойдёт он…- шипел, брызжа в ухо слюной, Грач.
Мы с Егором обречённо переглянулись, понимая, что Грач решился и попрет, в любом случае, в эту хату, а мы, деваться некуда (братство, хуле), следом за ним. Короче, полный пендык!!! В подъезде, быстро разработав концепцию поведения и распределив роли, постучали в дверь на четвертом этаже.
Несколько слов о концепции:
Если дверь не открывают сразу, а слышится предварительное – « Кто там?» - представляемся неким знакомым родителям водителем-дальнобойщиком, с гостинцами на руках и деньгами, которые надо передать по этому адресу. Проникая во внутрь, применяем ударный силовой прессинг с элементами психологического устрашения палками, подобранными на улице, и антуражными рылами, а дальше действуем по обстановке. Роли распределили так: Толян и Грач – силовики, я – психологическое устрашение, Егор – адекватный и всё объясняющий человек, жуёт им сказку о якобы поруганной чести мифической девочки, с «нашего» района, одним из присутствующих здесь кавалеров, -… Нам не известного, поэтому прессуем всех… - а мы пришли расставить приоритеты и точки над «i».
Но всё пошло на удивление гладко. Дверь открыли сразу, большого сопротивления не оказывали, «схавали» легенду и после недолгих переперательств между собой, кто ж это чмо, посмевший оскорбить «саму невинность»?.., решили дело замять полюбовно, откупившись небольшой (читай – всеми) суммой денег. У каждого, в этой двухкомнатной квартире, был свой «загашник» и они по очереди, как бараны, изымали на свет его содержимое. Нас это несколько расслабило, мы разбрелись по комнатам, осматриваясь в плане «чем бы ещё поживиться». Толян чем-то трапезничал на кухне, Егор деловито запихивал в сумку утюг и чайник, шаря глазами по квартире, я осматривал книжный шкаф на предмет какой-нибудь «путней» литературы, а Грач лакал ихнее пиво и понукал, уже должников, поторапливаться.
Тут-то всё и произошло…
Тайник одного из них находился в бельевом шкафу во второй, маленькой, комнате. Огромный шкаф стоял прямо напротив комнатной двери, у противоположной стенки и «Третий» (будем его звать так) копался в нижнем отсеке, тихонько бубня себе под нос что-то типа, – да где же ты… ебанарот…- вдруг резко встает, идет к нам и с перекошенным еблом орет как потерпевший (в принципе им и являясь):

– Стоять суки!.. Не двигаться!!!!...Убью на хуй!.. Стоять, козлы, я сказал!.. – судорожно переводя вытянутую руку, с пистолетом в ней, с меня на Грача, затем на Егора и опять на меня. По нему было видно, что человек сильно не в себе, нервничает и способен на неадекватные поступки. Его тело сотрясала крупная дрожь, пистолет в руке прыгал, а дуло двигалось чрезвычайно амплитудно и хаотично. Мы застыли в каком-то ступоре глядя прямо в глазок дула, но «Третьего» уже клинануло, видимо, по полной и не отпускало. Прооравшись, бешено вращая зенками, он вдруг направляет оружие на ближайшего к нему Лёху Грача, и производит три выстрела подряд почти в упор. Бах…Бах… маленький промежуток… Бах…
- Ниии хуя себеее!!!... Во дурак!.. Во попали!!!!!.. Нахуй я сюда пошел?!!.. Пиздец… бляаааать!!! – примерно в такой очерёдности пронеслось у меня в голове, пока он стрелял. Сказать, что я обосрался значит, не сказать ничего.
А Грач продолжал спокойно стоять на ногах, осматривая и ощупывая себя, удивленно косясь на нас и на этого чудика с пистолетом. Тот тоже замер в каком–то оцепенении, громко и часто дыша… Я и Егор, как по команде, рванули к «Третьему», выбили оружие из рук, уронили на пол и с такой запредельной жестокость, свойственной только homo sapiens’у, давая выход негативным эмоциям, принеслись его бить ногами. Вернее сказать затаптывать. Прибежавший из кухни Толян и Лёха принялись остервенело молотить остальных. Самое интересное, что кроме негромких ойканьей, никто из избиваемых не произвел больше ни звука.
Забрав оружие и кое-какие хахаряшки, мы ушли. Улов действительно был богатым…
Пистолет оказался стартовым!

Продолжение следует…