В курском ёперном театре была ахуенная история с элементами извращенного анального секса с примесью фетишизма. Правда, она малопадоночная, но попереца можно.

Короче, было это ниебаца как давно, когда простые совецкие люди не знали таких ругательных слов как презерватив или анал, а говорили просто гандон или жопа, в крайнем случае, срака. Впрочем, гандоны тада встречались в основном в виде людей, реже – в виде резиновых изделий. Ну, а жопа он завсегда жопа. Вот о таких гандонах и жопе пойдет речь.

Курский областной театр. Ставят премьеру. «Демон». Опера, ёптыть… Спецэффектов тада, кроме суфлеру по ебалу, практически не было. А сабж спектакля требует чуда, причём неибаца какого – Демон должен со свистом прохуярить над сценой, скрыца за кулисами и тут же спермой нарисоваца на сцене, типа льёца песня.

Ну хули думать – трюк простой: лепица чучело Демона, натягиваеца веревка между кулисами наискосок, отряжаюца два усиняченных рабочих сцены (других не было), причем одного ставят раком наверху с одной стороны, а второго с других кулис - уже на сцену, пониже.

Задачи понятны. Первый должен от всей души впердолить этому чёрту по самые бабушкины очки, так шоб он попесдовал под тревожное лабанье над сценой на фоне кавказских гор. Второй стоит в растопырку, шоб не проебать набитого всякой шнягой люцифера, ловит его и идет нахуй. В это время натуральный Демон выскакивает и поет, типа, вот он, я, головка от хуя, я – Демон и ебитесь все конем.

Прорепетировали. Шайтан получил в сраку, прохуячил синей птицей, попал в ебало сценорабочего, актер захуячил свою арию, мол, я – ебическая сила и все такое.

Премьера. Всем блять ахтунг! Волнение - первый секретарь с клюшкой в ложе, весь облисполком в партере, горком – в амфитеатре, интеллигенция – на балконе. В гримерках уже никого не пердолят - хотя артистам в общем-то похую – но блять премьера все-таки, так шо матильда играет. Близица сцена со спецэффектом.

А рабочие-то уже премьеру отметили – а хули ждать, так блять, весь день пройдет, а ты ни в одном глазу. А тут хуля – дал в пердак мешку с гавном – и делов-то! Но дрогнула рука опытного работника искусства, ослабела, не знаю уж отчего, может свет в глаза попал, может либретто зачитался.

В общем, поджопник вышел слабый и ебическая сила, не дохуячив до кавказских отрогов, зависла прям над горными вершинами – посредине сцены. Лабухи затихли – ждут появления Демона из-за кулис.

А тот абсолютно прально думает, хули я буду парица на сцене, когда дублер еще в полете, и натурально на сцену не выходит. Пауза. Длинная. Тишина. Даже блять клюшка первого в ложе начинает тихо проявлять интерес к действу. Пауза длицца.

И вот в этой демонической тишине звучит громкий шёпот ловца Демона: «ГАНДОН! ТОЛКАЙ ДЕМОНА В ЖОПУ ШЕСТОМ!».

Аплодисменты!