В действительности всё было не так,
как на самом деле.
Станислав Ежи Лец.

В комнате было душно. Геракл сидел в кресле, обмахивая хуй полами хитона. В воздухе висел запах потных мудей. Герой бухал уже вторую неделю. И сегодня, несмотря на раннее время, под столом уже валялись две пустые амфоры «столичной». Третья, уже початая, стояла на столе.

Геракла душила обида. Вернувшись из Эриманфа с кабаном на плечах, он предвкушал заслуженную награду. Но, увидев гаденькую улыбку Эврисфея, герой-салодобытчик понял, что опять в пролёте. Так и случилось – царь не только не пригласил его на шашлыки, но даже кусочка сала не прислал!

- Пидарас, бля! Меня, целого майора Микенской армии, чморит, как последнего душару! Хуйня, земля круглая, встретимся ещё на узенькой тропинке.

Геракл отбросил хитон, рывком поднялся с кресла и, в чём Алкмена родила, подошёл к большому зеркалу. Он глядел на своё отражение в зеркале, поочерёдно напрягая то бицепсы, то трицепсы, то хуй. Настроение его чуть улучшилось.
- Ну, чисто Шварц в соревновательной форме! – подумал он - надо было сразу после училища метнуться в Голливуд, глядишь Кассар мне бы главную роль в «Терминаторе» дал. Эх, бля…А теперь гнию в этой дыре… Надо какой-нибудь подвиг совершить. Пойти, штоле, Архимеда в ванной утопить? Хотя, нуевонах, какой это подвиг? Старикан сам скоро сдохнет. Пойду от «Боинга» какого-нибудь турбину оторву и вставлю в жопу Икару! А хуле, пусть рекорды скорости устанавливает. Геракл начал маршировать на месте, громко напевая: Долетайте до самого Солнца, и домой возвращайтесь скорей!

Его музыкальные экзерсисы прервало деликатное покашливание возле двери. -Геракл Зевсович, можно к вам?- пролепетал кто-то. Герой резко повернулся, недовольно нахмурив брови.
-«Можно»- передразнил Геракл - блядь, «можно» зАхуй подержаться! Здесь тебе не тут! Здесь нет «можно», здесь есть «разрешите обратиться». Долаживай по форме! Однако у двери стоял не солдат, а щуплый очкарик, на голове которого блестела китайская пластиковая корона со светодиодами на батарейках.
-Ты ещё кто такой?- удивился Геракл.
- Простите, я тут царём неподалёку работаю, в Элиде, Авгий меня зовут - робко произнёс очкарик. У меня есть для вас работа, своевременную оплату гарантирую.
- В пендобаксах и драхмах не беру. Только эуро! – сказал майор – что за работа?
- Видите ли, у меня небольшой конезавод, выращиваю породистых скакунов на продажу. Даже Лужков у меня жеребца купил! – гордо произнёс Авгий.
- А, понял, кобыл штоле переебать всех надо? Для улучшения породы? – обрадовался Геракл.
- Нет, что вы не надо кобыл…
- Так, а вот жеребцов ебать не буду, ибо ахтунг!
- Нет, вы меня не поняли. Не надо никого е…кхм…осеменять. Дело в том, что конюшни забиты навозом, конюхи у меня – гастарбайтеры чуркменские, пьяницы, работать не хотят, нашего древнегреческого языка не понимают, я хотел, чтобы вы вычисти…
- Чего, бля?! Ты не охуел часом, АвГей? Чтоб я гавно чистил? Съебался нах в ужасе! Стоять! Фанеру к бою!
Чувствительная жопа Авгия мгновенно выдала ему единственно правильное решение – «БЕЖАТЬ!». Он бросился наутёк, на бегу выкрикивая: хам! быдло! Я пожалуюсь на вас в Комитет солдатских матерей!

Геракл, выскочивший на улицу вслед за Авгием, понял, что ноги у него уже не те, и что очкастого дрища ему не догнать. Тем более что царь уже практически добежал до своих конюшен.
- Дембель в опасности!!! – бешено проревел герой Эллады.
От его рёва в окрестном лесу ломались вековые дубы, зверьё падало замертво, а, драчивший на фотку Памелы Андерсон, Кинг-Конг одномоментно поседел от макушки до пят и навсегда разлюбил блондинок.
- Я не догоню, так камень догонит! – крикнул Геракл и, отломив изрядный кусок скалы, кинул его в Авгия.

Остальное вам известно. Кусок скалы, пролетев над головой обосравшегося по такому случаю Авгия, упал в реку и запрудил её. Река обиделась и направила своё течение через конюшни, смыв кхуям всё конское гавно, пьяных конюхов и коней с кобылами впридачу. Авгий, от греха подальше, эмигрировал в Лондон и попросил там политического убежища. А восхищённый народ Эллады поставил «зачот» напротив очередного подвига своего любимца.