Неделю с Настькой встречались и дажи не ебались. Потомушта она из интелегентнай семьи. Отец прафессар а мать доцент. Такую на чердаке драть не будеш, ну разве что в рот.

В гости прегласила, грит с родаками знакомить. Это так в интелегенскай среде принято, штобы предке знали кто ибет продукт их размножения. Хуле, знакомиццо так знакомиццо, пефка ебанул охоты крепкой пять бутылок для храбрасти и пошол.

Прихажу, а Настька одна. Грит ща чаю попьем и кокраз родаки придут. Думаю песдато суко предумала. Мама с папой приходят, а мы сидим и чай пьем. А вовсе не ибемся, хотя мы и так не ибались ни разу, даже в рот. Настя скажет знокомьтесь типа, это Костян, песдатый чувак и мой друк. Я повернусь к ним с чашкой в руке, мизинец атагну, отхлебну децл и скажу типо очень приятно, Кастян. А они заулыбаюццо и скажут что не будут нам мешать и съебнут. И все, можно будет ибаццо.

Сидим, кружке по три выпили, а их все нет. И чо-то так сцать захотелось шо песдец. А отлучиццо нимагу – вдруг ща предут, а я их сартир обоссываю вместо того чтобы с чашечкай сидеть. Может ниправельное прецтавление создаццо. Хуле, интелегенты ебанные.

А моча давит уже аж до рези в окалапалавых органах. И срать вдобавак захотелось. Чуфствую есчо децл и до сартира уже не добегу. Толька собрался Настьку спросить, где сдесь ссут, хуяк – в дверь звонок. Она подорвалась сразу в каридор, это они – через плечо бросила волнительна, а я уже и чашку то держать нимагу так ссать охота.

- Ща руки помоют… - Настько в комнату заглинула и обратно съебла.
Интелегенты йобанные! Тут поцан ща обоссыццо а они со сваими церемониями! – вот так премерна подумал и тут взгляд мой упал на оквариум. Круглый бля, вместительный такой стеклянный шар с парой залатых рыбок. Успею! – мелькнула в голове.

Дальше я действовал скорей инстективно:  стинул треники, достал хуй и стал ссать в низамутненную гладь искуственнага вадаемчека. Ниажиданно дверь распахнулась и на пароге нарисовалась пара улыбающехся очкарегов в возрасте, паходу решили руки папожже памыть. Одинокае бляяяя!!! прабижало па каре головного мозга, распугаф и перепутав все астальные мысли.

Не знаю была ли ета мысль изначально первай, но в первую очередь я  отогнул мезинец на руке держафшей хуй. Потом усилел напор, что вызвало избытачнае пенообразование на поверхнасти оквариума и нипраизвольнае газовыделение с характерным звуковым саправаждением. Видима заинтригованная роскатестым пирдижом изза родителей выглянула Настько и тоже уставилась на хуй.

Все в жизни заканчиваеццо, закончилась и моча. Пад внимательными взглядами патомственнай интеллегенции я стрихнул последнюю каплю, натинул треники и озвучил паследнюю блуждаюсчуюю есчо в голаве мысль: Очень преятно, Кастян.
И преветлива улыбнулся.

- В…в… вон! – к очкарегу мужскога пола вирнулся голос. Он начал сударажна расстегивать римень на штанах, то ли на пассать, то ли на дать мне песды. Так суко и не памыф с улицы руки.
- Иннокентий, не надо! – прешла в себя и очкастая баба.
- Ты чо Костян, ибанулсо? – Настько. Хуле, неделя общения не прошла даром.
- Анастасия? – очкарег-мужик. –  Да как ты … ты …
- Я пожалуй пойду, - как можно интеллегентней сказал, протиснулсо мимо них в каридор и одел крософке и кепачку. – Все было очень мило, - эту фразу я есчо дома предумал.

И па англиски съеб, в смысле без досвиданья. Патамушта свиданий как я понил у нас Настькой больши нибудет. Дажи в рот.

з.ы.  суко чуть низабыл самое главное: sqwer – мудак!