Смеркалось. Лучи заходящего солнца окрасили багрянцем хрущевские пятихатки… полчаса назад. Валентин с Моней подымались по горке, направляясь домой к Моне – отпраздновать его приезд. Валентин как обычно толкал какую-то новую теорию, на этот раз – теорию запоя.
– Вот сам посуди, Моник, людям страшно жить. Они подсознательно боятся этого мира, – Валик объяснял размахивая руками как ветряная мельница, – младенец рождаясь  что делает?
– Ебу… Не помню, это ты у нас медик, – Моня скучающе позевывал и правой рукой нежно поглаживал пузырь с водкой, лежащий в кармане куртки.
– Орет! Вылазя из вагины он резко вздрагивает и начинает орать. Почему? Да он просто охуевает от этого мира! – Валентин остановился отдышаться,  – Животным в этом плане проще. Вот ты видел когда-то, чтоб родившиеся животные орали? Нет, они без лишних эмоций начинают искать сиськи, вымя или чотам… Уф…почти пришли.
  Перед подъездом ребята остановились перекурить и услышали за углом дома крики и смех.
– Пойдём, поглядим что там, – предложил Моня.
  Зайдя за угол они увидели компанию малолетних пиздюков и местного имбицила Ванечку. Малолетки хохотали со слезами на глазах, глядя на Ваню. А тот жадно пожирал собственное гавно.
– Вы чё делаете, уебаны?, – рассвирепел Моня, – Охуели совсем над калекой издеваться?!
–  Да мы ему новую “Работницу” пообещали, если он сожрёт немного своего дерьма, – пояснил икая от смеха один из малолеток.
– Съебались отсюда, пидоры!, – Валентин угрожающе замахнулся полиэтиленовым пакетом полным паштета, печенья и прочего закусона.
  Когда шпана разбежалась, Валентин сказал Ване-дурачку:
– Оботрись листьями и домой иди, а то маме твоей скажу, что ты дрочишь за домом на вырезки из “Работницы”.
  Имбицил, невнятно мыча, побежал домой, а друзья отправились дальше.

  Подходила к концу первая бутлыка и Моня предложил выйти на перекур.
– Так вот насчёт моей теории, – вспомнил Валентин, и его указательный палец со сломаным ногтем вознёсся к потолку, – Животным проще чем людям. Они живут на инстинктах, и поэтому человек тоже стремится жить на инстинктах, чтобы было всё проще и понятней. Вона собаки… жрут своё гавно, под хвостом нюхают и нормально. А ты как взъелся из-за дибила этого на пацанят. А когда человек бухает, он возвращается к животному состоянию, это ещё древние заметили. Пьяный человек похож на трёх животных: обезьяну, тигра и свинью. Вот мы с тобой шутим, прикалываемся, хихикаем как идиоты, то есть мы на первой стадии. И я надеюсь что у нас скоро закончится водка. Хе-хе.

  Моня проснулся ночью от страшного сушняка и ощущения, что вот-вот лопнет мочевой пузырь. Сходил поссать, глотнул припасенног на утро пивка. Проходя мимо комнаты, где спал Валентин, он заметил тусклый свет ночника. “Не спится ему чтоли?” Он повернул ручку двери и вошел. На полу комнаты лежали две пустые бутылки из-под водки и стоял на четвереньках Валентин. Глядя на Моню бездумными глазами, он деловито поедал свой кал. “Теорию проверяет, что ли?”,– подумал Моня и пошел спать…