В Минске, кроме бабушки, царствие ей небесное, и дядьки, с которым мы познакомились в прошлом рассказе, у меня аказалась еще дахуя родственничков, в том числе братьев и сестер числом в две штуки. То есть па аднаму на каждый вид.  Ну и сестренка моя, надо сказать старше меня лет на 10, повела меня гулять в парк Челюскинцеф. Это что-то типа парка Горькова, только в хвойном лесу. Там много всяких развлечений, аттракционов и тиров.

Надо сказать что обособлено я обожал стрилять, потому как можно было шмалять даже в продовца жилезных цилиндриков, главное не в голову! И кататься на калесе обозрения, крутя руль и дрыгаясь, создавая ткскзть иллюзию свободного падения. И вот когда с тиром  и продавцом было покончено, когда мои уши перестали быть красными от захвата «я тя сарванец щас атхуярю» я увидел его. Огромное колесо метров 40 в высоту возвышалось над верхушками деревьев. Крикнув «хочу!» я кинулся в сторону кассы. Сестра, находилась в ступоре, а может просто раздумывала над фразами владельца тира о том, в каких позах и как он ее отъебет, если она сюда еще приведет «блядского братика», не сразу заметила пропажу, но по крикам мамаш и ору маленьких детей сообразила в какую сторону бежать. Я же, растолкав толпу нидавольных оказался второй в очереди и мы купили заветные билеты.

Поднимаясь на борт геометрической фигуры я заметил, как едва образовавшиеся сиськи сестры захватил мандраже и тремор, и хохотнул про себя. Едва оторвавшись от земли, бразды правления воздушной лодкой оказались у меня в руках и с криками «йа ледчег!» я неситово начал вращать кабину, упираясь ногами в шершавый и ходивший ходуном пол. «Тридцатый, разрешите зайти с тыла? Захожу на вераж! Коля прикрой!!! Два мессера на хвосте! Банби их стипаныч!» орал я во всю глотку. Сестра же, закрыв глаза молилась богу денег Скруджу мак Дакку о ниспаслания ей билета куданить в теплые края подальше отсюда и еще камуто. При каждом писке или скрипе от нее слышалось сдавленное «ОЙ!» и «Ы-ы-ы…».

Когда я выдохся, кабина находилась почти на апогее своего вращения и я, оглядев окрестности, увидел парники. Спросив что это, я получил полувразумительный ответ, что это ботанический сад и там растет всякая хуйня и клубника. Это была ее и моя роковая ошибка. Клубнику я любил. Я ее обжал. Я ел ее горстями, корзинками, размазывая забавными штрихами по еблету. Ее я не кидал ни в каво! Ибо продукт сей дорог мне был! (с) Йода.

Все двадцать минут приземления йа вынашивал план проникновения на территорию. Меня не остановило даже упоминание о стороже, о его ружье и соли, которая находится в стволе. О том как это больно при попадании я понял из фильма «посторонним вход запрещен», однако магическое слово клубника полностью захватило мой ум.
Мы пролезли через забор. У сестры почему то скрутило живот и она сказала, что дальше не пойдет и я смогу ее найти по запаху, ибо она очень волнуется. Хуй с ней, подумал я и аккуратно стал пробираться между построек к заветным грядкам. Сначала клубника попадалась не очень, белесая какая-то, вся в жуках и еще в какой-то дряни, зато потом сочная, спелая, сладкая! Я присел на корточки и начал ее есть в темпе пробуксовки формульного болида. Когда желудок сказал доброе «бррр, бля!» и сыто отрыгнул я начал набивать карманы ягодами.

-    эй, малец, хуле ты там делаешь? – гаркнул какой то полубомж с ружьем. Он прищурено глянул в мою сторону и, видимо осознав что надо защищать социалистическое добро, вскинул бердянку и продолжыл. – Щас я те жопу то и отстрелю!

Как я бежал! Я летел, я порхал! Я съебывал с какой-то неимоверной скоростью с места преступления! Но, мокрый досчатый настил перечеркнул все мои планы. Заскользив по нему, я проехал метра три и врезался головой в дверь в какую-то каморку. В районе лба что-то чпокнуло, треснуло и я, подняв глаза наверх увидел гвоздь, который торчал у меня изо лба. Полилась кровь из разбитой брови. От увиденного я начал блевать клубникой, красное на красном ахуенно смотрелось!

Сзади, тяжело дыша, появился сторож. Ахтунг, подумал я, ан нет, увидев торчащего в двери мальца, бошка которого прибита к двери, всего в крови и блевотне, он открыл и закрыл со мной дверь и ёбнулся в обморок.

Минут через семь приехала скорая, кто вызвал – не понятно, аккуратно сняла меня с двери, забинтовало еблет и отвезли к бабушке. Думаю, она потеряла пару лет жизни, увидев меня выходящем из скорой. Сестра же наотрез отказалась куда-либо меня выводить гулять. Даже на свадьбу свою не позвала, сцука…