Изучая творчество Васи Хоботка – нашего главного авторитета в области говнологии и каловедения, я наткнулся на один очень важный поднятый им, но оставленный без ответа вопрос. А именно – “ Что же противнее? Говно, или блевотина? “
Не умаляя авторитета Васи, я должен от себя сказать, что тоже занимался этим вопросом. Более того – лично для себя, я нашел совершенно определенный ответ, что противнее. Но об этом, чуть позже.
Впервые  я задался этим серьезным вопросом, летом 1985 года, когда служил в Армии. Я был сержантом в учебном полку. Однажды, очень ранним утром – приблизительно в полпятого, я и еще трое бойцов, получили боевое задание. А именно – эвакуировать из помещения штаба, мертвецки пьяного и отключившегося капитана Ярмолюка. К моменту прибытия нашей эвакуационной группы, Ярмолюк лежал на полу ничком, лицом вниз. Правая половина его лица тонула в растекшейся блевотине. Все его правое ухо, было полностью скрыто в блевотине, из – под бриджей и кителя растеклась большая лужа мочи, а когда мы переваливали его на сдвоенное солдатское одеяло, бриджи на заднице натянулись и стало отчетливо видно, что капитан еще и обосрался. Что вам сказать по этому поводу? Как поточнее описать эмоции захлестнувшие нас? Капитан выглядел ужасно, а пах сильнее, но не лучше розы. Пока мы ворочали его по полу, одного бойца смачно вырвало. 
Вот тогда – то, меня и заинтересовал вопрос – что противнее. Много лет, я не мог найти точного ответа. Мне даже стало казаться, что вопрос этот, сродни вопросу арабо–израильского  конфликта и является тупиковым. Но, как говорится – “Не было бы счастья, да несчастье помогло”. А дело было так:

Пять лет назад меня хватил гипертонический криз. Очень серьезный при том. По “скорой”, меня госпитализировали в 13ю Московскую Городскую Больницу. Пролежал я там, в общей сложности три недели.
Привезли меня в три часа дня, сгрузили в приемном отделении и до десяти вечера, про меня просто никто не вспоминал. Потом, почему-то на меня все же обратили внимание и отправили во вторую неврологию. Помню – везут меня по коридору, а вдоль стенок притулились каталки – кровати со страшными, косматыми и вонючими старухами. Мест – то в палатах нет, да и будь они – места эти, кто ж их рядом с собой терпеть станет….
Меня на первые двое суток кинули в холл, там – то я и познал, что противнее…
Когда-то в начале семидесятых годов, холл по замыслу архитекторов, был местом отдыха ходячих больных и их встреч с родственниками. Однако смышленые доктора, превратили холл в палату на десять человек. Причем самых отстойных из всех больных. В холле, кроме меня находились деды в коме после инсульта, рядом со мной лежал алкоголик Леша с благоприобретенной эпилепсией. Он устремлял на меня лучистые голубые глаза и простодушно говорил – “ Слышь Холодная Скользкая Тварь! Вот не пойму в чем дело! Обоссываюсь я постоянно. Странно это все.. “ Меня поместили в угол, прямо за входной дверью. Я поначалу, ночью – то почти в бессознанке был, а поутру проснулся и очень уж у меня голова болела. Тут выяснилось, что я лежу, почти уткнувшись носом в стенку, а по стенке размазана старая засохшая блевотина. Вонь она испускала неописуемую. Однако  кроме как лежать, я ничего пока не мог. На беду, и кровать с панцирной сеткой, оказалась очень кривой. Такое впечатление, что до меня, на нее госпитализировали верблюда с двумя горбами. Спина стала болеть, а тело само просило повернуть его на правый бок, а там блевотина на стенке. Настоящая пытка получается.

Сутки я так промучился и, наконец мне удалось упросить сестру перевести меня на другую койку. Переложили меня в этом же холле, но к другой стенке. Тут моим соседом оказался негр, которому гопники проломили голову, ночью в подземном переходе. Этот был тихий. Мне ничем не докучал. Просто молча обсирался и все больше спал. Койка теперь у меня была не кривая и можно было лежать, более или менее с комфортом. Правда, негр – подлец этакий вонял, а мыть и чистить его, некому было. Видно не успел он обзавестись русской заботливой женой. И еще – откуда-то снизу, от стенки из-под кровати тоже тянуло говнецом. На третьи сутки, я стал слезать с кровати и обнаружил, что действительно - стенка снизу измазана засохшим говном. Видимо предыдущий больной  обделался в моей койке, вытер задницу пальцем, а потом и сам палец вытер об стенку. Причем, все это он проделывал не однажды. И вот, что характерно – не смотря на наличие двух источников запаха говна, блевотина пахла намного сильнее и противнее. Так – эмпирическим ( т.е. опытным ) путем, я пришел к выводу, что блевотина противнее говна.
Остается только добавить, что к концу третьих суток пребывания в 13й больнице, меня перевели в платную палату – люкс одноместную. Оттуда как раз выписался очередной больной. Я доболел с комфортом, но воспоминания о первых трех днях и об открытии, что противнее,  остались в моей памяти и по сей день.