Я сидел возле постели и держал ее холодную руку в своих ладонях. В палате было чисто и довольно уютно. Если слово «уютно» вообще можно применить к больничной палате. Конечно, я договорился, чтобы она лежала отдельно и в самых хороших условиях. Даже с личной сиделкой. Только разве это могло сейчас помочь? К сожалению даже деньги не могут решить всех проблем. Если бы дело было в них, в деньгах. Я бы отдал бы все, что бы спасти ее. Она была неизлечимо больна и, по словам врачей, жить ей оставалось от силы месяц. И все, что я мог сделать, это вот так сидеть, держать ее за руку и смотреть на ее бледное лицо.

Укол морфия давал ей возможность отдохнуть от постоянной боли несколько часов. И сейчас она спала.  А я все сидел и думал, как ее спасти. На самом деле я знал, что у меня в запасе было одно средство – последнее. Но и цена была, как говориться, стоящая. Не много не мало, а пиздец всему человечеству. Так, по крайней мере, сказал он, Джин. А врать ему было вроде бы не зачем. Хотя кто их Джинов знает? Если я спасу ее, а потом все равно всем наступит хана, то какой в этом смысл? А может и не наступит? Может, он все наврал? Хотя нет, наверно не наврал. Насчет денег то не обманул – вон у меня их сколько. Да и сама она, вернее, ее любовь ко мне, ничто иное, как второе загаданное желание.

Но все по порядку. Здесь наверно надо пояснить. При слове «Джин», уважаемый читатель наверняка представил себе этакого добродушного и придурковатого старичка с белой бородой, как в старом советском фильме о Старике Хотабыче. Я вас разочарую – все оказалось совсем иначе. Сейчас уже не важно как попала ко мне лампа (это действительно оказалась старинная масляная лампа – здесь сказки не обманывали!),  и потер я ее, конечно же, случайно. Все как у людей. А вылезло оттуда огромное черное облако. Вернее даже не облако, а не понятно что. Такое ощущение, что я попал в тень. Причем, наверное, такое чувство испытывает муравей, когда его накрывает тень от занесенного над ним башмака. Свет меркнет, и ты чувствуешь присутствие некой огромной силы, по сравнению с которой ты ничтожество. Я оказался в полной темноте, не было видно ничего, только ощущение чьего то присутствия у себя за спиной. И вот тогда он обратился ко мне и рассказал весь расклад.

А расклад был таков – у меня было три желания. Из разряда исполнимых. То есть нельзя было манипулировать временем и нарушать основные законы природы. Но, если я загадываю третье желание, и он его исполняет, то Джин обретает свободу. На самом деле, он никакой не Джин, это я его так называю по аналогии со сказочным героем. Это, некая сущность, смысл существования которой – это разрушение. А три желания, это просто цепи, которыми ее сковали. Кто сковал – не понятно. Но не в этом дело. Так вот, если он, или она, вообщем если Джин освободиться то, как я говорил раньше, миру полный пиздец. Вот так просто и банально, как в американских фильмах. Доктор зло, блять.

Но я, конечно, не растерялся, ведь вовсе не обязательно загадывать все три. Первое мое желание банально свелось к деньгам. Ну а второе касалось ее – той, кого я так долго любил. Пусть и она полюбит меня. Как выяснилось, это не нарушало законов природы. И вот теперь, когда ей жить оставался максимум месяц, у меня было последнее средство – последнее желание.

Размышляя об этом, я вышел из ее палаты в больничный коридор и нос к носу столкнулся с Максимом. Максим был моим другом и нашим с ней общим знакомым – все мы из одной компании. Как выяснилось, он тоже пришел навестить ее и на проходной ему сказали, что я здесь, и он может подняться к нам. При виде его, меня озарила мысль. Вот оно спасение! Если желание не могу загадать я, пусть это сделает кто-то другой. Вот, например он, Максим. Я точно знаю, что он не подведет. И не загадает всех благ для себя, вместо того, что бы вылечить ее.  Я схватил его под локоть и потащил в кафе, расположенное на первом этаже больницы.

Прошло два месяца. Я стоял перед дверью парадного, где жил Максим, и удивленно рассматривал его. Дело в том, что на нем красовался новенький магнитный замок с домофоном. Раньше здесь его не было и в помине, так что я теперь не знал, как попасть к нему домой.
С большим трудом я вспомнил номер его квартиры, набрал нужные цифры и нажал кнопку вызова.
- Кто там? – спросил женский голос.
Голос, который я не мог не узнать. Это был ЕЕ голос.
- Дорогая.. – начал, было, я.
Но, услышав мой голос, она замолчала, а через секунду я услышал голос Максима:
- Это ты? Что тебе надо? Неужели ты не понимаешь, мы не хотим тебя видеть?!
Загаданное им второе желание, как и мое, не противоречило законам природы.